– А, ты, правда, отбила бы мужа у сестры? – вернула меня к действительности Ритка.

– Почему бы и нет, если он ей не очень был нужен?

– Врешь?!

– Я глубоко уверена, что помогла им.

На это Маргарита только рожу состроила.

– Посуди сама, что происходит. Олька третий раз вышла замуж. А до этого: первый раз – по ошибке, по молодости; второй – не сошлись характерами; про третьего она всем начала рассказывать, что он ее не понимает…

– Думаешь, тоже развелись бы?

– Было похоже на это…

– А, ты укрепила союз! – Фыркнула Ритка.

– Я заострила внимание на проблеме. А еще дала понять сестре, что если уж ее теперешний муж окажется без присмотра, то его могут быстренько подобрать.

– Чтобы задумалась.

– Ну, что-то в роде этого.

– Психолог липовый!

– Но ведь, живут же вместе до сих пор!

– С этим не поспоришь. – Глубокомысленно изрекла Ритка.

Все так. Только с момента скандала и обвинения меня в попытке соблазнения третьего мужа сестры прошло всего два месяца. Сейчас они были вместе и переживали что-то вроде второго медового месяца. Но насколько я правильно поступила, это был вопрос. Вот ведь, академический мне брать пришлось, покинуть родной город тоже была вынуждена, со старыми друзьями сейчас общалась только по телефону. Ритуся не в счет, она из этого города.

– Ленок, я тебе не сказала, что нас пригласили вечером наши клубные? Собантуй затеяли, выставку отметить.

– Понятно теперь, о чем ты со словаком трепалась.

– Ага. – Расплылась подруга в улыбке. – Он будет, конечно. И много кто еще. Должно быть весело.

– Желаю хорошо повеселиться.

– Ты что? Вредничаешь? Расстроилась из-за второго места и теперь другим хочешь насолить. Алекс заметил, что ты надулась.

– Алекс?

– Ну, да. Словак. Алекс. Он сказал, что надеется на наше с тобой общество.

– Я не надулась.

– А, то не видно!

– Расстроилась, конечно. – Пожала я плечами. – Но пойти, правда, не смогу. У меня смена. Забыла, что я теперь сама на жизнь зарабатываю?

– Эта, твоя работа, блажь. Делать тебе нечего. Да только намекни ты родне, и денег будет, сколько хочешь! – рассердилась подруга, она быстро выходила из себя, но и остывала в момент.

– А вот и нет. – Заявила я серьезно. – Я не тунеядка. Трудиться тоже обязана. Как все. Ты же ходишь на работу?! Мое трудоустройство временное, конечно. Испытание выдержу, вернусь в Москву, восстановлюсь в театральном… А пока перебиваюсь, как могу.

– Дома знают, что ты сторожишь склад?

– Наверное, доложили. Ты же знаешь, я в ссылке и у меня есть надзиратель.

Тут подруга развеселилась, глаза ее засверкали, щеки порозовели.

– Всем бы одиноким девушкам по такому надзирателю…

– Все тебе смеяться. А мне иногда так ни к чему его пристальный пригляд…

– Врешь?! – округлила Ритка глаза.

– За ребенка считает, одни нравоучения и назидания от него слышу.

– За ребенка?! Это да! Это он зря. – Подруга почесала за ухом. – Он тебе что, совсем, совсем не симпатичен? Ни в жизнь не поверю!

– О чем ты говоришь! Этот Егор жуткая зануда. Что-то вроде брата, плюс отец, и все в квадрате. Да и стар он для меня.

– А, сколько ему? По мне, так выглядит классно.

– Должно быть, как брату, тридцать один. Они с Сашкой вместе в армии служили. Офицерская дружба, и все такое…

– Мне бы ничего. Мне бы подошел.

Я взглянула на Маргариту и представила ее рядом с Егором. Смотрелись бы отлично: высокие, статные.

– Пара из вас вышла бы красивая, надо признать. Только этим чертовым мужиком не повертишь. Характер у него, пожалуй, жестче чем у брата будет, а и у того не сахар.

– Хватила. Пара! – Хмыкнула Ритка. – Он смотрит сквозь меня. Сколько раз замечала. Будто и нет меня, я вроде пустого места для него.

– Ну и что? На меня тоже. В смысле, буравит насквозь.

– Это разные вещи. – Она развздыхалась.

Распрощавшись с подругой, я направилась домой. Идти было недалеко, но все больше по солнцу, и, плавясь, как эскимо, я брела по раскаленному асфальту и тащила за собой собаку. Мальва откровенно страдала и, только учуяв наш двор, ускорилась так, что отпала необходимость тянуть ее на поводке. А то было, наверное, ужасно смотреть на нас со стороны.

Бабушкина квартира располагалась на первом этаже обычной пятиэтажки. Угловая однушка в последнем подъезде. Высоченные клены затеняли двор. На пятачках под окнами, огороженных стриженными кустами акаций, радовали глаз красками бархатцы, петуньи и душистый табак. Машин во дворе припарковано почти не было. Это вам не Москва, где машин столько, что яблоку негде упасть. А сегодня еще и выходной, суббота, многие соседи разъехались на дачи или просто за город на пляж. Поэтому огромную машину Егора, пристроившуюся напротив подъезда, я заметила сразу, лишь только завернула во двор.