Уже у птичника я увидела мистера Венгре, который вышел откуда-то со стороны сада. Перьев на его одежде не было, видимо, под обстрел он не попал.

– Погодите здесь, не входите!
– Сказал он, заглядывая в приоткрытую дверь птичника, но я уже была слишком близко и слишком заинтригована, чтобы остановиться, хотя мадам Флора тут же замерла, ожидая разрешения.

Птичник был довольно узким, но длинным, все стены заняты полочками и жердочками, на которых размещены гнёзда из соломы. Такая же солома в самом дальнем углу птичника была свалена кучей у стены. Птицы не было - днём её выпускали на скотный двор. Так же я не заметила ни одного яйца. Благодаря довольно тусклому свету из щелей в стенах был виден тощий юноша, который прятался в сене, прикрыв голову руками и завывая по-собачьи. На нём были короткие штаны и такая же тесная рубашка, края серой блеклой одежды растрёпаны от долгого использования. Вокруг него медленно парили мелкие птичьи перышки.

Покосившись на меня, мистер Венгре вздохнул, но больше оставаться в стороне не требовал. Показав на юношу, сказал:

– Это Оскар. Мисс Ильза, прошу не волноваться. Он маг.

– Маг?
– удивилась я, а после вспомнила, как следует реагировать.
– Маг?!

Во второй раз крик вышел возмущённым, как и должно быть.

– Просто полоумный бродяга, которого подкармливают в замке. Он беззащитен. Прошу, не волнуйтесь. Можете вернуться в комнаты, больше ничего такого, вроде дождя из яиц и перьев, не будет, обещаю.

Конечно, будь я настоящей аристократкой, тут же вернулась бы в замок, брезгливо морща носик и вытирая с пальцев несуществующую грязь, но этот подросток привлёк моё внимание. Полоумный? Не слишком ли много полоумных для одного замка?

Всё, что я смогла - остаться на месте, когда подошли слуги и окружили Оскара, принявшись на разные голоса его успокаивать.

– Всё хорошо, нет никого. Никого нет, видишь? Ни леших, ни ведьм. Никто Оскара не обидит.
– Повторяла служанка в испачканном яйцом платье, гладя парнишку по голове.

– Полно тебе рыдать, Оскар!
– Пожурил мистер Венгре, который остановился за слугами и сунул большие пальцы в карманы жилета. Его синие глаза холодно сверкали.
– Что вообще произошло? Отчего ты сам не свой?

– Смотрите! Да он же избит!
– Воскликнула служанка, отнимая руки Оскара от его лица.

– Кто тебя избил?
– Насторожился мистер Артур, стремительно подаваясь вперёд, как охотничья собака, почуявшая лису.
– Когда?

– Думаю, это случилось только что, раз яйца летали. Вы же знаете, что когда он паникует, происходят такие неприятности.
– Сообщила мадам Флора.
– Но кто это сделал?! Когда мы прибежали, поблизости не было ни единой живой души!

Судя по всему, предположений о личности обидчика ни у кого не имелось. Слуги тихо переговаривались и понимающе переглядывались, но ни одного имени не произнесли. Вдруг они замолчали, так, что снова стало слышно тихое поскуливание Оскара и гурьбой обернулись ко входу. Мистер Артур выпрямился, и черты его лица стали серьёзными и немного настороженными. Что там? Платье не позволило мне двигаться резко, понадобилось несколько секунд, чтобы увидеть.

Граф стоял в дверном проёме, солнце освещало его со спины, словно он стоял в золотистом сиянии. Он был одет, но жилет расстегнут, а сюртука нет, рукава белоснежной рубашки слегка смяты. Волосы свободно лежат на плечах. В руке его милость держал букет из нескольких крокусов, обёрнутых в резные травинки.

– Мисс Ильза...
– Позвал меня граф Дабхис, словно не замечая никого другого. Я стояла ко входу ближе всех, остальные сгрудились возле Оскара в самом углу птичника, но не заметить их было невозможно.
– Разрешите сделать вам маленький подарок.

Он осторожно протянул мне весенний букет. Его щёки окрасились довольным румянцем, а глаза сияли безумной радостью. Судя по всему, он вернулся с длительной прогулки на свежем воздухе и я совершенно не понимала, как это могло произойти, ведь приступ подразумевал, что граф заперт в своих комнатах.

– Возьмите, мисс Ильза.
– Он хоть и не перестал улыбаться, но отчего-то встревожился, слегка нахмурился и поторопился объяснить.
– Когда я увидел эти цветы на склоне гор, вспомнил о вас. Как вы вошли в мой дом, и я понял, что никогда не был так доволен, как сейчас. Они такие же прекрасные и такие же хрупкие. Но совершенство не должно умирать в одиночестве, пусть они увянут не напрасно, а вначале передадут свою чистоту и радость вам, такому же прекрасному цветку. Вам нравится?

Я протянула руку и букет оказался в моей ладони. Совсем свежие цветы, их срезали недавно.

– Да, благодарю.

Не знаю, что и думать. Позади меня тихо, никто не рискует заговорить. Не может быть, чтобы они боялись! Меньше всего в графе было угрозы, его глаза опустились вниз, растеряно рассматривая покрытую перьями землю, а с губ медленно сползала улыбка, как будто он вспоминал о чём-то невесёлом и радость покидала его.

– Мне нужно идти, - сказал граф, отступая прочь и вскоре пропал, больше ни на кого не взглянув.

Тут же оживились слуги.

– Видели? Значит это он? Ну. Оскара?..
– спросил чей-то голос.