Лили молчала. Полных десять секунд мы ожесточенно смотрели друг на друга, и я почти пожалела, что дала волю раздражению. Начиная дышать ровнее, Лили повернулась на каблуках и с прежней надменностью сказала:

— Убери ее отсюда, пока весь дом не пропитался ее… человеческим запахом.

— Человеческим? Было бы лучше, если бы я пахла, как собака?

Вовремя замолчать не удалось, и я сразу поняла, какую ужасную ошибку совершила.

Лили резко остановилась; Нейт, который все еще занимал оборонительную позицию, напрягся всем телом, и я расценила это, как начало чего-то страшного.

Лили медленно обернулась — на бледном лице пылали черные глаза.

— Вот кто мы для тебя. Псы, — с жуткой ледяной улыбкой сказала она. — Ты сама так пожелала, дорогая гостья.

— Джейн, отойди! — закричал Нейт, и его рука оттолкнула меня назад.

Мне показалось, что мне разом переломали все ребра. Раздался звон бьющегося стекла. Дышать было нечем, вдохнуть не удавалось. Пытаясь справиться с болью, я поняла, что сижу на полу, а вокруг меня осколки разбитого зеркала, в которое Нейт так неудачно меня толкнул.

Поднимая голову, я застыла от ужаса. В центре светлой гостиной появился волк, с шерстью цвета золотого песка, и рычал на Нейта, который раскинул руки, пытаясь закрыть меня собой. От страха Нейт не рассчитал силы и оттолкнул меня на добрых десять футов обратно в прихожую.

Я думала, что Лили разорвет меня на тысячу маленьких Джейн, но мешал застывший между нами Нейт. Сквозь горящую боль в груди, я услышала его тихий голос.

— Не заставляй меня делать выбор.

В голубых глазах волка мелькнуло потрясение.

— Теперь она со мной.

Слова Нейта стали неожиданностью не только для Лили. Если бы не страшная боль в груди и позвоночнике, я могла бы ощутить муки совести. Все что происходило — исключительно ради моей дурацкой затеи.

Голубые глаза Лили метались от лица Нейта к моему лицу. В какой-то миг волчица замерла на месте, глядя только на меня. От этого холодного взгляда дрожь, словно ток, проникала в каждую клеточку моего тела, заставляя мучиться от боли. Мне хотелось прошептать слова извинения за то, что мой эгоизм разрушил ее семью. То, что осталось от ее семьи, но я молчала.

Нейт ждал ответа сестры, продолжая держать руки раскинутыми, и Лили отступила. Отрывая взгляд от моего испуганного лица, она выбежала из дома через широкое окно, разбрызгивая мелкие стеклянные осколки по всей гостиной.

Я вздохнула с облегчение, но грудь ответила мне новой болью, и пришлось закрыть глаза, забывая обо всем, кроме этой жгучей боли. Треск стекла под моими кровоточащими ладонями привел Нейта в чувство, и он моментально оказался рядом, бережно поднимая меня на руки.

— Болит? — спросил он, опуская меня на диван.

— Нет, — выдохнула я, сцепив зубы.

Нейт сел на пол рядом с диваном и взял мою руку в свои холодные ладони. Его глаза смотрели на меня обеспокоено и виновато, и я запоздало вспомнила, что пару дней назад получила удар головой об асфальт.

— Все нормально, — заверила я Нейта, пытаясь выглядеть живой, но мне не удалось. Карие глаза продолжали виновато блестеть.

— Прости. Я… я испугался, что она навредит тебе, — запинаясь, выговорил Нейт.

Я подняла свободную руку и дрожащими пальцами коснулась его холодной щеки. Впервые в жизни на ощупь он казался обычным человеком.

— Успокойся.

Нейт накрыл ладонью мою руку и, закрывая глаза, поцеловал мои порезанные пальцы. Мне стало легче от одного вида его робкой, но счастливой улыбки, и когда наши взгляды встретились, мое сердце забилось чуточку быстрее.

— Она вернется?

Улыбка на лице Нейта растаяла, и он стал выглядеть по-настоящему несчастным.

— Конечно. — Лаконичность ответа дала мне понять, что Нейт не хочет это обсуждать, и я удержалась от вопросов.

— Мне нужно промыть раны, — вспомнила я, и Нейт проводил меня на кухню.

Подставляя ладони под струю холодной воды, я с умилением наблюдала, как «доктор» Нейт возится с аптечкой. Пока он с аккуратно обрабатывал ранки антисептиком, я почти чувствовала, как чувство вины взрывает мои нервные клетки, заставляя болеть еще и мою голову. Хотя может это просто отголосок предыдущего повреждения, во время которого меня приложили виском об асфальт в попытке убить.

Я поморщилась от щипающей боли, и Нейт склонил голову, чтобы подуть на ранки. Залюбовавшись этим зрелищем, я не сразу заметила, что глаза Нейта смотрят на меня, и покраснела от внезапного смущения.