Сумасшедшая идея вытесняла из моей головы все прочие мысли. Мама и Майк снова проводили ночь в клинике, Лукас валялся на диване в гостиной, и я пообещала ему приличный ужин, но прежде позвонила Нейту и попросила приехать. Незаметный для посторонних глаз он пробрался в мою спальню через балкон. Вслед за ним в комнату ворвался порыв ветра, разметая хлопья мокрого снега.

— Мне нужно с тобой серьезно поговорить, — начала я.

— Не пугай меня, — с улыбкой попросил Нейт.

— Не смейся. Это очень важно.

Нейт стер с лица улыбку и посмотрел на меня со всей серьезностью, но легче не стало. Мои руки не дрожали лишь потому, что он держал их в своих ладонях.

— Я много думала о том, что ты сегодня сказал.

— Ох, Джейн, прошу, не начинай.

— Не могу!

В горле пересохло, и мой голос звучал хрипло. Я едва осознавала, на что иду, но мне стало казаться, что другого пути никогда не существовало.

— Пожалуйста, дай мне сказать.

Нейт покорно молчал, и я сделала глубокий вдох, заставляя себя говорить.

— Я много думала и поняла, что перспективы нашего будущего ужасают меня. Но я так же знаю, что этого не избежать. Я хотела придумать какой-то выход, пыталась найти способ… Он есть. Это ужасный риск… но я готова… ради тебя… я могу это пережить. Я хочу стать оборотнем.

Целую минуту Нейт смотрел на меня с непониманием. Я не могла разобраться в том, зол он или рад, и страх заставлял меня задыхаться. Осознавая всю глупость своей просьбы, я не смела пошевелиться. Слишком поздно я поняла, что он никогда этого не допустит.

— Ты шутишь? — спросил Нейт.

— Нет.

— Ты точно шутишь!

— Я не шучу, Нейт.

— Тогда ты сошла с ума! — рассмеялся он. — Ты хоть понимаешь, о чем ты говоришь? Нет, ты не понимаешь! Ты просто глупая маленькая девочка!

Я не успела ответить: Нейт внезапно прижал меня к себе гораздо сильнее, чем требовалось. Я поняла, что другого способа защитить меня от глупых мыслей он не придумал.

— Никогда об этом не думай, — умолял он. — Никогда, слышишь?

— Да, — повиновалась я и щекой чувствовала дикое биение его сердца.

— Никогда.

Я подчинились ему потому, что знала — моя просьба ранила его в самое сердце. Зная правду о смерти его родителей, мне было невыносимо причинять ему новую боль. Но я разрывалась между этим и желанием выполнить свою миссию. Моя совесть становилась на его защиту, и ничего не оставалось, как постоянно отступать в этой войне.

— Я могу хотя бы раз зайти в этот дом не через окно? — спросил Нейт уже с улыбкой.

— Если хочешь официальную чашку чая, придется войти в дверь и выдержать инквизиторский взгляд Лукаса, — предупредила я.

— Я попробую.

Спустя минуту я услышала трель дверного замка и спустилась в гостиную. Сонный Лукас выглянул из-за спинки дивана.

— Кто пришел?

— Нейт.

— А мама знает? — Глаза Лукаса удивленно округлились.

— Нет, и не узнает, — ответила я многозначительно и пошла открывать дверь. — Теперь все законно, — сказала я Нейту и потянула его за собой на кухню.

Пока свистел чайник, мы улыбались друг другу. Нейт выглядел довольным, а мне было так непривычно видеть его в этой комнате. Он стал прочно ассоциироваться у меня с полумраком спальни и «фольксвагена».

— Прости меня. Я, видимо, действительно не осознаю всей сложности… твоей жизни, — осторожно сказала я, подавая ему чашку в цветок из тошнотворного маминого сервиза.

— Выброси эти мысли из головы, — ответил он и приобнял меня.

— Конечно, — соврала я с улыбкой.

— Мне остаться с тобой на случай, если Лукас захочет сбежать из дома? — спросил Нейт.

— Лукас не сбежит, но ты все равно оставайся. Или ты хочешь поговорить с Лили?

— Я провел с ней девятнадцать лет, — с горечью сказал Нейт. — Теперь твоя очередь.

После неумелого спектакля для Лукаса, когда Нейт демонстративно покинул дом, он снова забрался в мою спальню через балкон. Я быстро уснула в его объятиях: природное тепло Нейта действовало меня лучше всякого снотворного. Но проваливаясь в сон, я приготовилась к очередному кошмару.

*

— Как думаешь, мама поняла, что ты ночевал у нас этой ночью? — спросила я, устроившись на переднем сидении «фольксвагена». Кутаясь в куртку Нейта, я с любопытством рассматривала мокрый пейзаж за окнами машины.