— Я не знаю, — устало отмахнулся Нейт.

Паника разливалась в груди, распространялась по венам. Образ ухмыляющегося Дэвиса заставил меня вздрогнуть. Нейт по-прежнему выглядел угрюмым.

— Он здоров, — заключила я. — Как всегда ехидный и мерзкий. Неужели даже личина волка его не изменит?

Нейт безразлично пожал плечами. От его злости на Дэвиса явно не осталось и следа, и меня это раздражало. В очередной раз Нейт доказывал, что является гораздо лучшим человеком, чем я, ведь я даже в таких обстоятельствах не хотела отказаться от вражды.

Меня пугала мысль об оборотне Дэвисе. Он и человеком был неприятным, чего говорить, если он обретет новые возможности манипулировать людьми и запугивать их. Оставалось надеяться, что превращение как-то повлияет на него.

— Эмбер будет рада, — вспомнила я. — Или, может, все-таки грохнем его?

Нейт улыбнулся, но улыбка быстро померкла.

— Лучше скажи, как ты сама там оказалась.

Я открыла рот, чтобы ответить, но быстро придумать хорошую ложь не успела. Пристальный взгляд Нейта палил мне лицо, и я решила сказать правду, по крайней мере, ее часть.

Вдыхая глубже, я заранее знала, что мое признание причинит боль нам обоим. Но больше всего Нейту.

— Я помню, что обещала тебе подождать, но то, что я испытываю, нельзя назвать капризом, — начала я. — Мне это нужно.

Нейт обдумывал мои слова. Его взгляд стал холодным, отчужденным, и я с трепетом ждала вердикта. Мое желание было глупым, противоречило здравому смыслу, а поступок подверг опасности его семью, потому я заслуживала гнева, однако Нейт, как всегда, вел себя безупречно.

— Ты невыносима, — вздохнул он. — Я ведь не отказывал тебе, только просил подождать. Убедиться в том, что ты проживешь с этим вечность. То, что ты сделала, лишь подтверждает мои опасения. Ты одержима.

Нейт медленно прошел к окну, такому большому, что я видела белую от снега землю, черный лес и свинцовое небо. Я подумала о том, что погода идеально отражает мои чувства.

— Мне бы хотелось спросить, о чем ты думала, но это бессмысленно. — Голос Нейта звучал так разочарованно, что лучше бы он кричал.

— Я думала о своем отце.

Нейт обернулся, на его лице отразилось искреннее сочувствие. Я была поражена. Как же сильно нужно уважать человека, чтобы так легко прощать? Каждый мой поступок был фальшивым, а он так ничего и не заметил. До чего же слепым делает человека любовь.

Я собрала мужество и заговорила.

— Помнишь, я говорила тебе о случившемся с моим отцом. Его убили, когда мне было всего девять. Моя сестра рассказала мне о том, что произошло на самом деле. Я долго не понимала, но сейчас уверена — это сделал оборотень. И я должна отомстить, но сделать это можно только будучи такой же сильной.

— И ты решила, что сможешь уговорить меня обратить тебя, — догадался Нейт спокойно.

— Я подумала, что от этого будет двойная выгода. Я отомщу за отца и сестру, и мы с тобой… — Ложь встала в горле комом, не дав мне закончить. Совесть пробудилась с болезненным толком, но я сдержала слезы.

Нейт очень долго молчал. На улице совсем просветлело, и я с тревогой вспомнила об Эмбер и Лукасе.

— Я не могу сделать это за тебя. Просто не могу, — сказал Нейт в итоге. Так вот о чем он так долго думал.

— Но я ведь об этом не просила. Мне нужно сделать это собственными руками.

Нейт хмыкнул:

— Не знаю даже, восхищаться твоим бесстрашием или бояться жестокости.

— Если бы Лили погибла в ту ночь, ты бы смог пережить? Позволил бы убийце скрыться, может, послал бы кого-то отомстить вместо себя? — резко спросила я, ведь слова Нейта задели меня за живое.

— Нет, — коротко ответил он.

— Тогда почему ты не можешь понять меня?

Слова попали в цель, и Нейт переменился в лице, сменил позу. Мне на миг показалось, что битва выиграна.

— Нет, — сокрушительно ответил Нейт, — я не могу позволить тебе мной манипулировать. Ты не знаешь, чего хочешь. Поэтому тебе придется делать это самой.

— Нейт, — умоляюще вымолвила я, он уже не слышал меня.

— Я не готов с этим мириться. Не хочу думать, будто ты просто играешь со мной. Пожалуйста, уходи.

Разговор был окончен. Я несколько секунд собиралась с силами, после чего вышла из комнаты, ускоряя шаг на лестнице, и в гостиной уже бежала. Лишь забравшись в машину, я дала волю слезам.