Я прочитала все, что касалось обращения. Автор обещал колоссальную силу, чуткий нюх, идеальное зрение, умалчивая о тех недостатках жизни оборотня, о которых говорил Нейт. Главное я узнала, намеренно пропустив абзацы о том, что случается после обращения. Не было желания узнавать о боли и страданиях. Я боялась, что жуткие описания заставят меня спасовать.

Долго отлеживаясь без сна, я придумывала, как добыть основной ингредиент обращения. Меня слегка мутило от образов, но я мужественно терпела. Недомогание отвлекало, и я в последний момент вспомнила о том, что нужно проверить календарь. Будущее полнолуние намечалось в понедельник, тридцатого декабря. Вот так подарок на Новый год.

Добыть нужный элемент можно было в любой другой день, но только в полнолуние Нейт будет растерян и потеряет бдительность. Это был мой единственный шанс.

От горечи судорогой сводило горло. Мне казалось, я ношу в груди огромный камень, который сгибает плечи и тянет к земле. Неделя прошла напряженно, только Итан спасал. Мы часто созванивались и гуляли, разрабатывая план выбивания дури из головы Ханны.

Каникулы оказались некстати. Много свободного времени — много мыслей. Я пребывала в постоянном напряжении, выдавая страх и смятение. Труднее всего, как оказалось, было обманывать Итана, ежеминутно притворяясь, что я довольна жизнью.

В воскресенье я готовилась сойти с ума. Я решила больше ни с кем не прощаться, поэтому легла спать очень рано и в понедельник сидела в комнате до полудня.

Эллен разъезжала по городу в поисках чего-то необычного для новогоднего ужина. Майк был занят в клинике, Лукас все утро убил на видеоигры, и никто не подозревал, как тяжело мне было в тот день.

В семь вечера я зашла к матери, и увидела ее спящей.

— Могу я взять твою машину? Нужно поехать за подарком Ханне, — почти пропела я.

— Ага, — пробормотала Эллен, свернувшись клубочком. Она очень забавно сопела во сне.

После нескольких секунд в нерешительности, я все-таки склонилась над ней и поцеловала в волосы. Глаз защипало, и я быстро взяла ключи с прикроватной тумбочки.

Выскользнув из дома, я побежала к гаражу, оставляя на снегу цепочку следов. У меня сильно дрожали руки, сильнее чем в прошлый раз. Я знала, что меня ждет, а потому страх крепчал.

Я вела машину по улицам, которые могли привести меня к Клинтон-роуд. Дома очень скоро исчезли, в окнах мелькали черные деревья. Казалось, прошло очень мало времени, и вот я уже здесь — на безмолвной поляне, которая так много скрывала. Перед глазами вновь появилась сцена, где огромный волк нападал на Итана, но я сморгнула ее и поежилась.

Я провела в машине несколько часов, пока часы не показали десять. Выходя из «опеля», я почувствовала, как от мороза сводит челюсть, и прижала края капюшона к щекам.

Направляясь в лес, я не знала, что будет дальше, но уверенность в том, что отныне начинает воплощаться мой кошмар, не покидало меня. Мне приходилось блокировать мысль о том, какую боль я причиняю Нейту.

Разрываемая противоречиями, я все шла, цепляясь за кусты и царапая руки замерзшими ветками. Мрачный тихий пейзаж почему-то больше не пугал, и мне очень быстро удалось найти дорогу к насыпи.

Сердце пустилось наутек, когда впереди показался знакомый холмик, плохо скрытый за кустами. Глубоко вдыхая, я раздвинула ветки и подошла ближе, застывая перед входом. Вид черной дыры перенес меня на месяцы назад, в ту ночь, когда я стояла на этом месте истощенная и до смерти напуганная.

Я спустилась только из-за чувства безысходности.

— Кто здесь?!

Мое замершее тело откликнулось на знакомый голос. Даже с нотками страха он звучал прекрасно. Я поняла, что отступать уже поздно, и осознание этого причинило мне боль. Не вымолвив ни слова, я на ощупь приблизилась к Нейту, и когда кончики пальцев тронули его кожу, мы оба вздрогнули. Я крепко сжала в кармане маленький перочинный ножик.

Даже во мраке глаза Нейта блестели, словно что-то заставляло их сиять без света.

— Только я.

— Джейн?! — В голосе Нейта смешалось раздражение, гнев и обреченность.

— Прости, — вдруг прошептала я, бросаясь ему в объятия. Его кожа горела, обволакивала меня знакомым теплом. Все страхи этих дней вдруг испарились, уступая место умиротворению и… радости.

Я по-прежнему судорожно сжимала в кармане нож. Нейт должен был стать подвластным мне, и для этого существовал только один способ.

— Прости, — повторила я. — Нейт, прости. Знаю, я причинила тебе столько вреда, но…

Он не дал мне договорить, и я почувствовала прикосновение его губ. Все те чувства и эмоции, которые он пытался блокировать весь месяц, вырвались и захлестнули нас с головой. Его руки крепко, до боли, сжали меня. На миг план вылетел у меня из головы, я растворилась в объятиях и поцелуе, забывая обо всем на свете.

Это было так неожиданно, и так долгожданно.

Но здравый рассудок снял чары. Я шла на огромный риск, ведь Нейт обязательно свернет мне за это шею, едва все закончится. Сердце билось так быстро, я чувствовала каждый удар. Или это сердце Нейта?