Через полгода, когда брошенный лётчик поинтересовался у своей своей бывшей планами на развод с Борей, он увидел через океан не большой палец в скрученной фиге, а средний палец в американском "факе". Осознав, что Борух ловко облапошил простачка, наш герой пошёл на крайние меры.

– Я вырву двуликому Янусу его анус, - решил будущий "изобретатель", не имея представления о том, кого называли римляне этим именем, и оплатил туристическую поездку в Нью Йорк.

Настоящее чудо советского авиапрома Ил-62 был самым надёжным самолётом. Во всяком случае в пространстве от Калининграда до Петропавловска Камчатского. Его дальность полёта была по советским меркам непревзойдённой. Однако и ему не удалось долететь без промежуточной посадки из подмосковного Шереметьево до аэропорта имени Джона Кеннеди, район Квинс, штат Нью Йорк. По плану полёта дозаправка должна была произойти на Ньюфаундленде, в аэропорту Гендер. Но на канадском острове двести пятьдесят дней в году такая отвратительная погода, что без бортового навигационного оборудования, соответствующей первой категории ИКАО, аэродромом подскока Гендер лучше не иметь.

Когда наш Ил траверзом прошёл Принца Христианссунда, что на Гренландии, командир экипажа сообщил пассажирам, что крохотный Гендер закрыт по метеорологическим условиям и самолёт приземлиться для дозаправки в столице провинции Новая Шотландия, городе Галифакс.

На скорости шестьсот километров над Атлантикой время тянется мучительно долго. При полёте в западном направлении, гонясь за убегающим Солнцем, световой день увеличивается в полтора раза. Если зад пассажира зажат узким креслом, пузо перетянуто ремнём, он не смотрит телевизор, из-за его отсутствия, и не может спать из-за яркого солнечного света, то у него появляется целый вагон свободного времени. На что его можно потратить? На выпивку, если ты в бизнес-классе или на размышления, если в экономе. А если у лётчика на это есть время, то от него можно ожидать более разумных решений, чем обычно.

Ещё в Шереметьево решимость "вырвать красавицу из лап коварного чудовища" пошла на убыль. Её сменила следующая идея: долететь до американского берега и раствориться в каменных джунглях мегаполиса Нью Йорк. Однако, после того, как стало известно, что самолёт пролетит мимо богом забытого Гендера, этот план подвергся корректировке.

Решение остаться в Канаде окончательно созрело в здании аэропорта Галифакс. Наш герой увидел внутреннее убранство международного терминала и подумал:

"Как же должен выглядеть город с населением в триста тысяч человек, если его аэровокзал круче любого из тех, что я видел в моей стране".

Ошалело обведя взглядом просторное помещение, молодой человек решительно направился сдаваться в офис пограничной службы.

Двадцать следующих лет пролетели как один день. Подъём в десять, с одиннадцать утра до часу ночи за рулём, сто пятьдесят грамм для снятия стресса и восемь часов сна. Без выходных. Двенадцать месяцев в году. Отдых - в ожидании пассажиров, стоя в очереди из кэбов у торговых центров или супермаркетов.

Вот именно в такие короткие паузы и родилась идея революционного изобретения.

В то время, когда эмигрантская водительская братия обсуждала редкие, но резонансные преступления произошедшие в столице провинции или очередное повышение цен на бензин, бывшему лётчику штурмовой авиации, имевшему опыт полётов на винтокрылой машине, пришла в голову мысль создать гибридный аэроплан, сочетающий в себе качества обоих воздушных судов.

"Если помножить славу братьев Райт на популярность Игоря Сикорского и приложить её к опыту скромного таксиста, полетавшему как на самолётах, так и на вертолётах, то все нобелевские лауреаты задохнуться от зависти" - так, или примерно так, рассуждал мой герой.

В результате пятилетнего раздумья, карандашных набросков и строгания ножичком, родились пять-шесть эскизов и деревянный макет самолёта вертикального взлёта и посадки.

Именно с этим "изделием", получившим название FTA, он и попытался сбить ворота закрытого НИИ бампером своего автомобиля в роковую для Украины весну.

После этого инцидента прошло ещё два с половиной года.

В день празднования Октябрьской революции всё старшее поколение с грустью накатывало горькую в своих крохотных кухнях, вспоминая девяносто девять лет бессмысленно потраченных в борьбе за светлое будущее мирового пролетариата, а самый влиятельный таксист Галифакса, герой моей повести "Босс русской мафии", широко отмечал своё шестидесятилетие. В арендованном на вечер китайском ресторане поздравить юбиляра собралось полсотни, с хвостиком, гостей. Хвостиками были разно-возрастные дети. Юбиляр встречал у входа в зал каждую пару и рассаживал их за праздничный стол по своему плану.

Меня он усадил возле высокого роста и крепкого телосложения мужчины лет пятидесяти, с трёхдневной щетиной на лице и лысым черепом. По левую руку от меня именинник галантно пододвинул стул под мягкую точку моей законной половины.

Справа от моего соседа уселась его жена с грудным ребёнком на руках, а рядом с ней сели ещё двое её детей от предыдущих браков. Торжество ещё не началось и не все гости расселись по своим местам, как мой сосед, мрачно окинул меня взглядом и предложил выпить. Я махнул стопарь и тыкнул вилкой в тарелку с салями "Старый лес".

– Сергей, - назвал он своё имя и чуть помедлив, добавил.
– Бунин.

Я сразу понял с кем имею дело и представился. Его сердитое лицо мгновенно изменилось. Таких физиономической метаморфоз я не видел давно. Со стороны могло показаться, что над моей головой он увидел ни что иное, как светящийся нимб.

– Не может быть, - искренне удивляясь и радуясь, сказал он.
– Я так давно хотел с тобой познакомиться. Мне многие говорили, что только ты можешь помочь в деле моей жизни.

– А что за дело?
– с притворным безразличием я наколол сразу три тонких кружка сырокопчёности и отправил их навестить первую стопку.