Атака не заставила себя ждать. Вооружённый алебардой, древком которой являлся длинный ствол неведомого оружия, вражеский воин двинулся вперёд, соблюдая осторожность. Хромая и держась за стену, Туэброк начал отступать. Пробрался через останки первого убитого немного ускорился и нырнул в технический скат, соединяющий верхнюю палубу и нижнюю. Выкатился в широкий зал технического мониторинга - святая святых инженерного контроля.

Инженеры на кораблях вполне заслуженно мнят себя богами. Потому в храм их единения с машинами нельзя никому. То есть, на самом деле, вход не закрыт, но если ты не медик с шприцом тонизатора и не стюард с завтраком, да ещё и тебя не звали, а ты вошёл в зал технического мониторинга - в команде ты станешь изгоем, а на флоте за тобой закрепится слава конченного кретина. Теперь Туэброку предстояло разнести это священное место в отчаянной попытке спасти корабль и экипаж. Запрыгнув за пульт он стал ждать, откуда появится враг.

Враг просто прорубил палубу под собой, провалился в межпалубное пространство, сделал ещё один взмах алебардой и прибыл в зал технического мониторинга, раздавив пульт контроля систем защиты. Туэброк выскочил из-за пульта управления гравитационной мембраной, неумело ударил мечом, срезав шип, торчащий из наплечника оппонента и нырнул за блок астрогационных расчётов. Снова подломилось колено и он распластался на полу, едва не отрубив себе руку своим же мечом. Астрогационный компьютер вздрогнул от удара и в сторону упала его верхняя часть. Туэброк из положения лёжа перекатился через обрубок мэйнфрэйма и рубанул навстречу возвратному движению алебарды. Меч рассёк конечность так легко, что даже не остановил движения. Оружия. Алебарда ударила Туэброка поперёк груди и попала в техническую кювету, на 'авось' примотанную к телу изоляционной лентой. Капитана швырнуло через весь зал, в полёте он зацепился ногами за пульт управления энергопотоками, кувыркнулся через голову и грянулся о пол, едва не свернув себе шею.

– Клянусь белыми гигантами, что ж так больно-то?
– Туэброк стёк с пульта и встал на четвереньки. Рядом с ним сверкнула белая вспышка и пульт оплавился, осел на одну сторону и погас.
– Да будь ты проклят, это был наш шанс вернуться домой!

Ярости капитана не было предела. Собравшись, он метнулся между пультами по дуге, оттолкнулся ногой от стены, другой ногой подбросил себя в воздух, отталкиваясь от общего информационного пульта и, размахнувшись в падении мечом, разрубил врага от основания шеи до промежности. В дыру приземлился третий абордажник. Надо было уносить ноги, пока это ещё возможно. Гнев, давший капитану возможность совершить рывок, проходил. Возвращались боль в спине, в ногах, особенно в колене, боль в сломанных технической кюветой рёбрах. В глазах резко помутилось. Волоча за собой меч, Туэброк похромал прочь по коридору, пытаясь не думать, с какой скоростью его нагоняет преследователь. Добраться до медотсека, взять боевых инъекций, зарядить их в автоаптечку скафандра - и он будет готов сразиться с третьим противником. Он заполз в лифт и, не удержавшись, упал.

Оглянулся - враг уже был близко. Шёл, не спеша, сознавая своё превосходство. Возможно, он даже был готов дать Туэброку возможность восстановиться перед следующей схваткой, просто не собирался отпускать далеко. Кто их знает. Туэброк шлёпнул ладонью по клавише и распластался на полу. Но лифт не ушёл. Что ещё не так? Энергии нет?

Туэброк приподнялся, устало глядя на врага, вставшего за кромкой двери лифта и перевёл взгляд на панель управления лифтом. Около клавиши закрытия дверей было написано маркером 'Закрой дверь'. Дотянувшись до клавиши, капитан нажал на неё, но, оглянувшись, понял, что меч, который он выпустил, лежит как раз поперёк желоба хода двери. Дёрнув за кабель питания, идущий от реактора к мечу, капитан втащил его в лифт и закрыл дверь.

То, что произошло дальше его изумило настолько, что он даже пришёл в себя. Вместо обычно плавного и безопасного закрытия, дверь выстрелила с такой скоростью, что вполне могла бы перерубить пополам человека, а стоило ей закрыться, как коридор наполнился бело-голубым пламенем, настолько ярким, что глаза заслезились. Автоматика лифта включила пожарную тревогу, заблокировала дверь и подняла кабину на второй этаж.

Из чего бы они там ни были сделаны, в океане плазмы им не выжить, успел подумать Туэброк и отключился.

35 день, 13 месяц, 154 год. Агари-Траа. Тяжёлый эсминец 'Фальшивый Брюзга'.

– Ну вы и горазды спать, кэп, - услышал Туэброк голос старшего инженера.
– ну, а что, в целом, ещё делать, если зал мониторинга превращён в руины. Спать сто часов подряд, пока команда, обблевавшись после анабиоза, пытается оживить то решето, которое командир в своих снах называет 'корабль'. Если где-то существуют гигантские макароны, диамером по семь-восемь метров, то наш эсминец идеально подходит на роль сита, через которое их можно процеживать. Вы тут что творили, пока нас не было? Соревновались, кто больший вред кораблю нанесёт?

– Санг, замолчи, пожалуйста...
– простонал Туэброк.
– твоя жизнерадостность меня убивает сегодня больше обычного.

– Вы бы хоть глаза открыли, что ли...
– почти смиренным тоном отозвался бортинженер.

Туэброк предпочёл ещё минуту не следовать этому совету. Болело всё и везде. Слабость и головокружение намекали ещё и на сотрясение мозга. Наконец, справившись со своим нежеланием смотреть на мир, капитан открыл глаза и воззрился на Санга.

– Почему мы ещё живы?

– Я хотел бы задать тот же самый вопрос, учитывая состояние эсминца. Но куда больше меня интересует, как вы умудрились стравить плазму с пучковой пушки в жилой коридор.

– Это не я... ловушка была уже подготовлена.
– пробормотал Туэброк с трудом садясь на кровати.

Нахлынуло головокружение, мир размазался, в ушах зашумело. Потом был укол в плечо и сразу стало легче.

– Хватит спать, капитан. Вся моя квалификация протестует против этого решения, но я вас выписываю.
– старший медик перезарядила инъектор и вогнала ему ещё дозу чего-то.
– Кажется, у вас был план на случай, если вы победите. Ну так вот, мы победили, теперь спасайте нас.