Лиз издала смешок.

– Детка, это игра. Понимаешь? Для чего одевают актеров? Что бы они шикарно сыграли свои роли, вжились в образ, с блеском выдали то, чего требуют окружающие, и ушли под авации и рукоплескание, - Лиз пересекла полумрачное помещение, опираясь о туалетный столик пока Вайолет неуклюже натягивала комбинацию. С легкой улыбкой на губах, моргнув, Лиз продолжила, чуть склоняясь к девушке. – Тебе выпала великолепная возможность раскрыть грани себя, пробудить то, что спит внутри твоей души, найти то, что давно было утеряно…

Управившись с легкой струящейся по фигуре комбинацией, Вайолет разгладила шелк, проведя ладошками по бедрам, с легким недоверием глядя на себя в отражении, словно не верила, что девушка перед ней – настоящая Вайолет. Лиз с доброй улыбкой подняла со столика верхнее платье. Надев последний слой, девушка поправила кружево, торчавшее из-под короткого светлого подола, и вытащила из-под ворота пышные волосы. Лиз довольно обошла Вайолет сзади, опуская руки на плечи. В свете небольшого плафончика сверкали зеленые влажные глаза, обрамленные густым слоем косметики.

– Не каждому выпадает такая возможность, - пропустила та пальцы сквозь темно-русые волосы девушки, продолжая чарующий шепот, глядя на то, как алели, заряжаясь жизнью и энергией щеки Вайолет, - так играй, милая моя, играй…

***

Фантомы сменяли друг друга на огромных, позолоченных панелях противоположенного конца этажа, напоминая далекие, недосягаемые призрачные очертания прошлого, походя на тени, отбрасываемые хлорированной водой на начищенные стены бассейна. Тихая, спокойная мелодия убаюкивала. Светились огромные люстры, до которых, казалось, рукой дотянуться можно, стоит лишь перегнуться через сверкавшие перила. Ярко подсвечивались белые стенки за многоуровневым стеллажом с алкоголем под стариной Кортезем, который, будто недвижимый гость из прошлого, наблюдал за происходящим с высоты своего почетного места, и еще более насыщенным казался малиновый цвет обивки кресел, словно дизайном занимался сам граф Дракула. На верхней полке сияли базальтовые бока пухлой вазы.

Пока еще бар пустовал, Вайолет бегло осматривала свое рабочее место, стараясь ухватить краем уха все, что говорила Лиз. На нижнем ярусе барной стойки располагались бокалы и стаканы всевозможной формы и длины, крохотные отсеки для лайма, лимона, апельсина, нарезанной клубники, листьев мяты, ананасов и стебельков сельдерея. Самую последнюю полку занимали ящики с пивом, вином, и короба с запасной посудой. Слева хранились соусы, вроде острого табаско или кетчупа, а чуть поодаль – снэки.

– Колотый лед вот здесь, - коснулась Лиз большого жестяного ведра. – Тут джиггер, риммер и шейкер, – Лиз чуть не рассмеялась, увидев скривившуюся в недоуменнии мордашку девушки.
– Думаю, ты со всем тут разберешься по ходу дела, - изящно взмахнула кистями рук та, облизывая губы; Вайолет еле оторвала взгляд от насыщенного алого маникюра. – Главное, - кинула Лиз взгляд в сторону диванчиков, - улыбайся клиентам, не путай их заказы и отвечай на то, что тебе рассказывают. Хоть как, даже кратко. Главное, не молчать. Среднестатистический посетитель бара приходит за разговорами. Выпить каждый и дома может.

Вайолет в усмешке хмыкнула, проводя пальцами по холодной рабочей поверхности нижнего уровня барной стойки, машинально накручивая на палец провод одного из светильников, что выстроились в ряд через равные промежутки.

– А если платить откажутся? – подняла взгляд та, прищуриваясь.

– Говори, что охрану позовешь. Обычно это их пугает.

Вайолет улыбнулась. Лиз поправила стакан с тонкими ярко-красными соломинками и обошла стойку.

– Ну ладно, не буду тебя смущать, - незаметно для посетителя указала та на поднимающегося по лестнице мужчину, хитро улыбаясь. – Возникнут проблемы, я внизу до часу.

Вайолет серьезно кивнула, закусывая губы, пряча свою нервную улыбку.

***

Все, что ей было известно о работе барменов, было почерпнуто из посредственных кинолент или проходных сериалов, что крутят по кабельному, поэтому знания о «профессии» и ограничивались смешиванием выпивки и постоянным протиранием барной стойки тряпкой. Что делали бармены все остальное время - оставалось загадкой.

Все это время, каждые несколько минут Вайолет ловила себя на мысли, что нервно прислушивается к звукам лобби. Что она чувствовала на самом деле? Действительно ли она боялась услышать скрип главного входа и знакомые голоса? Или же желала, чтобы их обладатели поднялись в бар?

Первые полчаса Вайолет отчаянно пыталась отвлечь себя. Она протерла от пыли полку с кассовым аппаратом начала прошлого века и стоящей рядом коробочкой с носовыми платками, изучила этикетки с алкоголем, что простаивал ближе всего, на уровне глаз, придвинула роскошные кресла ближе к столикам, проверила все пепельницы, поправила крошечные темные плафончики настольных торшеров и закурила, успокаиваясь.

Скоро и вся часть этажа, что отдана под бар, была окутана легкой табачной дымкой. Несколько отгороженных мест у полукруглых стенок по левую сторону были заняты разношерстными компаниями. Пока они были единственными посетителями, Вайолет не особо нервничала, но когда на барный стул опустился первый за этот вечер клиент, девушка не на шутку разволновалась. Первый настолько близкий контакт с гостем!

От волнения Вайолет выронила барные щипцы, те со звоном приземлились на плитку пола.

Мужчины в костюмах заказывали виски и содовую, изредка заходившие женщины – вино; к третьей бутылке Вайолет уже здорово управлялась со штопором.

Но была одна женщина, которая не давала Вайолет покоя. Она ничего не просила. Лишь сидела за самым дальним столиком, потягивая – судя по насыщенному красному цвету – «Кровавую Мери». Вайолет не знала, откуда эта дама притащила напиток или в какой момент уличила возможность и смешала ингредиенты сама. Но женщина ничего не делала, ни с кем не говорила. Лишь время от времени утирала уголки губ да зажигала новую сигарету, поправляя леопардовую шубку, и в открытую изучала Вайолет взглядом. Вайолет чувствовала это – постоянное ощущение наблюдения, словно она была хомячком в клетке на потеху желающим.