– Что, такого у вас не встретишь?

Тейт моргнул, будто ожидал, что все должно вот-вот исчезнуть.

– Как они… - слов не хватало, - как возможно, чтобы стволы так…

Вайолет все продолжала улыбаться. Еще мгновение - и она уже шагает до начала леса по другую сторону поляны.

– Все еще не веришь в магию? – крикнула та.

Юноша лишь фыркнул, пиная сухие травинки носком сапога. Хотелось по-привычке сунуть руки в карманы, но в брюках их не было вовсе. В листве громко пели стаи коноплянок. Скрывшись за одним из стволов, Вайолет появилась с двумя палками.

– Когда существо, наделенное магией, умирает близ деревьев, природа реагирует: стволы пригибаются к земле, - громко, размеренно поясняла девушка.
– Много лет назад на этом самом месте произошло Кейлинское сражение, - и резко бросила одну палку. Тейт быстро среагировал, поймав. Вайолет удивленно кивнула. – Реакция похвальна.

Юноша мысленно поблагодарил за смену темы. Слишком уж был бы велик соблазн подразнить насчет всей этой волшебной нелепицы. Блондин искоса поглядел на оказавшийся в руках предмет.

– Палка?

– Шест. Мы используем это место для тренировок, и когда я говорила о твоих, то не шутила.

Тейт прищурился.

– А ты вообще никогда не шутишь, да?

Вайолет нахмурилась, отводя взгляд. Она сделала шаг, затем еще один - медленное движение по кругу. Тейт безотчетно следовал примеру. Будто два существа, что готовятся к схватке.

– Что мы делаем? – ему хотелось рассмеяться.

Вайолет повела бровью.

– Ты ведь дрался? Там, в своем мире?

Тейт облизнулся, скрывая улыбку.

– Бойцовский клуб. Не сдашь меня полиции?

Вайолет вздохнула, борясь с желанием уточнить, что такое полиция и было ли это уколом в ее адрес.

– Подпольные бои, - дал более точное пояснение юноша. – В моем мире драки без правил запрещены.

– Как хорошо, что мы не в твоем мире, - улыбнулась Вайолет. – Раз с рукопашной у тебя проблем нет, то этот пункт мы пока пропустим, - пояснила та наличие двух палок. Тейт все еще не понимал, как эти знания смогут ему пригодиться. Не понимал, но инстинктивно взялся правильно: обе руки на одинаковом расстоянии от концов.

Вайолет сделала первый выпад – глухой стук эхом разнесся по лесу. Казалось, даже птицы притихли в тени листвы. Еще один неспешный удар, затем другой – то снизу, то сверху, - она проверяла его. Тейт методично, сосредоточенно отражал каждый.

– Это и есть тренировка? Я думал, ты меня на мечах научишь сражаться и все такое, - не мог сдержать смешка юноша. Вайолет поджала губы.

– У тебя и с простым шестом проблемы, до меча еще далеко.

– Проблемы? Да мы же топчемся на месте! – рассмеялся тот. Вайолет усмехнулась. И стремительно доказала, как неправ был юноша: несколько таких же выпадов, лишь более быстрых, более мощных – Тейт едва сохранял равновесие. Еще один удар, и Вайолет отводит его шест, описав полукруг в воздухе, до самой земли. Два легких, но молниеносных удара по грудине и спине, еще мгновение - и шест сбил юношу с ног. Тейт приземлился на твердую землю, слой сухой травы смягчил падение. Он и понять ничего не успел.

Вайолет сладко улыбнулась, опираясь на конец шеста, чуть склоняя голову набок, будто порицая недавнюю самоуверенность юноши. Тейт хрипло выдохнул, уронив голову обратно на твердую землю.

***

С той минуты она тренировала его каждый день, и чем дальше, тем все более новыми становились приемы и навыки. Освоив бой на шестах, Тейт должен был научиться забираться по веревкам, карабкаться по стволам, должен был тренировать выносливость, скорость, длину прыжка, меткость. Порой Тейт беспрекословно выполнял все команды, лишь дивясь тому, как худенькая юная девушка может проделывать все то же самое не только с необычайной легкостью, но даже с шармом, с грациозностью – выполнял не потому, что хотел, а потому что это стало единственным его развлечением в этом месте. А порой он спорил и жаловался, но не на сложность и изнуренность, а на простое непонимание: для чего все это было нужно? Кроме слов о его роли в политических играх дяди и племянника, большего ему не сообщали.

Отжимания, подтягивания – все это не было в новинку юноше, он и раньше готовил себя к боям. Но настолько интенсивными, настолько выматывающими тренировки не были никогда. Палящее солнце или непроглядная стена из ливня – Вайолет не делала поблажек, словно от этих тренировок зависела его жизнь. Появлялись все новые и новые ссадины и царапины, которые заживали и затягивались благодаря чудесным мазям и компрессам девушки. Оставались лишь напоминания в виде шрамов: два на лбу справа, у самых корней волос, один небольшой, еще розовый, у мочки уха, и многочисленные мелкие на руках – местах, наиболее уязвимых при падениях. Поначалу, когда его тело еще начинало крепнуть, а мышцы нещадно ныли, и кости словно ломались, когда тело будто перестраивалось, он замечал, чувствовал синяки и отеки. Но потом организм словно выработал какую-то природную вакцину, и гематомы не так явно проступали на поверхности кожи. Как будто наросший мышечный слой предотвращал от явных ссадин.

Так прошло два месяца. Тейт еще больше окреп, тренировки на открытом воздухе подарили его коже легкий слой загара, несказанно ему шедший. Юноша свыкся с одеждой, прежде казавшейся ему неудобной и смешной, про свои вещи он давно перестал думать, забыв о телефоне и прочих прелестях своей прежней жизни. Казалось, настолько его поглотили тренировки. В душе Вайолет радовалась, страшась поначалу тому, как быстро он начнет скучать по дому. Но этого не происходило; ему, казалось, не к чему было возвращаться, нечего было терять и помнить. Вайолет давила в себе любопытство, снова и снова повторяя, что это не важно, что для ее миссии узнавать юношу вовсе необязательно.