— Любишь игры пожестче, девочка моя? Сейчас мы с тобой поиграем! — захохотало это животное, одним движением разрывая мне платье на груди. Миг, и я оказалась уже на кровати.

— Помогите! — заорала изо всех сил. Плевать, если гости увидят нас в таком виде. Плевать на всё. Только бы вырваться от всего этого ужаса.

— Помогите! — передразнил меня Смоляков и снова захохотал. Да что же это такое? Неужели никому и дела до меня нет?

Заиграл телефон, брошенный мной на кровать. Это ненадолго отвлекло моего мучителя. Наклонившись, он взял телефон и издевательски просюсюкал:

— Это женишок твой что ли волнуется? Сейчас я ему объясню, чтобы оставил чужую бабу в покое… Аллоу… Еву? А Ева занята! Не до телефонов ей сейчас… Где, где… Сексом она занимается. Всё, и не звони сюда больше. Евка моя баба…

Выключив телефон, швырнул его со всего маху об стену, улыбнувшись тому, как он разлетелся на осколки. Затем снова повернулся ко мне:

— Ну, моя милая, на чём мы там с тобой остановились?

Наклонился так близко, что я почувствовала его дыхание на щеке, затем лизнул щёку, спустился к уху. А у меня голос пропал от страха. Только и могу, что глазами, полными ужаса, смотреть на его самодовольную физиономию. Рука его спустилась вниз, больно сжала грудь. Я дёрнула ногой, целясь ему в пах. Попала, судя по его скривившейся морде. Но тут же следом на меня обрушился удар такой силы, что снова всё помутнело.

— Ах ты, маленькая гадина, я тебя научу, как нужно с будущим мужем обращаться, — прошипел он со злостью и ещё раз хорошенько ударил по лицу. Сил сопротивляться почти не осталось. Неужели всё? Никто и не поможет?

— Ева, открой! Ева, ты там? — Вера с коридора решительно забарабанила в дверь. Впервые в жизни я так рада слышать её голос.

— Пошла вон, кошёлка крашеная! — заорал Смоляков.

— А ну, открывай дверь, нарик несчастный! А то полицию вызову! — твёрдо сказала Вера, а в её голосе зазвучали несвойственные ей твёрдые, уверенные нотки. А уж упоминание полиции немного привело Смолякова в чувство. Не сильно, впрочем. Продолжая изрыгать проклятия в мой адрес и угрозы в адрес Веры, дверь он всё-таки открыл. И этого мне хватило, чтобы выскочить. Оттолкнула Веру, протягивающую ко мне руку. Позже я обязательно поблагодарю её за помощь, но сейчас мне хотелось убежать подальше и от этого дома, и от моих так называемых родственников.

Вниз по лестнице. Проскочила гостиную, замечая растерянные взгляды немногих оставшихся гостей. Ну конечно, не самым лучшим образом выгляжу: платье разорвано, лицо в крови. Сволочи! Все же слышали мои крики. И ни у кого не хватило духу подняться ко мне на помощь.

— Ева, дочка! — мама попыталась ко мне подойти, но я отскакиваю от неё, как от прокажённой. Нет, хватит. Пыталась я играть в послушную дочку. Много лет пыталась. А в ответ ни одной благодарности. Сплошные упрёки. Ну вас! Больше я не собираюсь идти у вас на поводу.

Выбежала за ворота, и только тогда смогла немного успокоиться, перевести дыхание. Не вернусь больше к ним. Уж лучше тут замёрзнуть насмерть. Зубы тут же начинают стучать. Но уже не от страха. От холода. На дворе январь месяц, а я выскочила на улицу в одном только лёгком платье, не додумалась захватить с собой шубку. Но честно говоря, я в тот момент ввобще мало о чём могла думать. Только бы убраться подальше. Денег с собой тоже не было. Телефон мой Смоляков разбил. Нужно думать, что теперь делать. Как попасть обратно в общагу.

— Девушка, с вами всё в порядке? — из-за угла вышла пожилая женщина с собачкой на поводке. Выгуливает в такой поздний час? Наверное, кто-то из соседей. В доме отца я обычно проводила слишком мало времени и с соседями никогда не знакомилась.

— Спасибо, всё хорошо, — хочу, чтобы она ушла. Чтобы все оставили меня в покое.

Но она мой мысленный посыл, похоже, не воспринимает. Подходит ближе, участливо рассматривая мой плачевный внешний вид. Рядом с ней семенит маленькая белая болонка, осторожно переступая лапками по холодному колючему снегу.

— Милая, ну как же всё хорошо? Ты бы себя видела! Ты же здесь замёрзнешь! — произносит она, склонившись надо мной, — а я ещё из окна тебя увидела. Сначала не поняла, что это. Вот решила посмотреть, да Рикки с собой взяла, чтоб одной не так страшно было идти… Ночь же…

Её слова вызывают у меня улыбку. Она и в самом деле считает, что эта пушистая крошка сможет защитить её в случае чего?

— А у вас есть телефон? Мне позвонить нужно, — мои мозги проясняются настолько, что в голове зарождается один из путей спасения. Пусть нелепый, но всё ж.

Номер Андрея я помню наизусть, он сам всплывает в памяти. Уверенности, что он посреди ночи поедит в другой город, к чёрту на рога, разумеется, никакой. Но попытаться хотя бы стоит. А если откажет, попрошу у доброй женщины денег на такси. С обещанием вернуть, конечно.

Голос в трубке раздаётся после второго гудка. Вокруг него странный однообразный шум. Где это он, интересно бы узнать.

— Да, слушаю.

— Андрей, это Ева!

— Ева, ты где, чёрт возьми? Что случилось? Что там было по телефону? — голос у него не на шутку встревоженный. Но я всё равно мнусь, не решаясь озвучить свою просьбу. Слишком уж это самонадеянно.