— Бажена!

— Время он тебе дал, насколько его сил хватит, конечно, устоять.

— Откуда ты это знаешь?

— Видела, как он тут на коленях стоял, узоры на твоей спине прикосновениями вырисовывал. Дышать даже боялся… А глаза темные-темные… Забрал твою муку.

Бажена помолчала, а потом тихо так сказала:

— Цени это, Лиса. Он душу ради тебя перевернул. И ждал долго. Пылинки сдувать станет, если сердце откроешь да бояться перестанешь.

Я глотнула чаю и лишь заметила:

— Мы через месяц встретимся и посмотрим, как дело повернется.

— Не вернешься ты в нашу школу, милая. Марьяна вчера ворожила. Знаешь же, как силен ее дар предвидения.

— Эм…

— Диплом ведьмы лежит в твоем ларце, — она кивнула на полку на стене, где располагались мои сокровища. — Ты его честно заслужила.

— Но это же… практика! Мне после нее экзамены только сдать. И я не уверена…

— Не беги от судьбы, Василиса. Хуже станет. Темный Властелин тебе, кстати, что предложил?

— Узнать друг друга, познакомиться…

— Тогда дай ему этот шанс. Мог бы не спрашивать, решить все за вас двоих. Только сердце твое бережет. Твоя боль — теперь и его боль.

Голос наставницы звучал тихо, спокойно, но моя тревога росла. Я уже не хотела во дворец, остаться бы тут.

— У каждого свой путь.

— Я думала травоведение попроситься преподавать, — глухо заметила в ответ.

— Марьяна бы не отказала. Но видишь, как все получилось.

Мы еще немного поговорили о школе, состязаниях, моих экспериментах… и распрощались на неопределенный срок.

Когда открылся портал, чтобы переместиться во дворец, я была весьма не в настроении, поэтому в него не шагнула. Так и осталась сидеть на крылечке избушки, осматривая окраину леса, где жила. Темные треугольники елок, шустрые белки, скачущие с ветки на ветку, кукующая вдали птица, крадущаяся пушистая лиса… Если идти по узкой тропе, то выйдешь прямо к ведьмовской школе, где я училась уже седьмой последний год.

— Цветок лазоревый, ты чего испугалась? — раздался голос Темного Властелина, который незаметно появился рядом со мной.

Присел на крылечко, за подбородок взял, в глаза заглянул.

— Василиса…

Вот только он и может произносить мое имя так, что я забываю, как дышать.

— Не могу я… Мне тут… хорошо. Лес, травы…

Объяснить толком ничего не получалось, все мешалось, путалось.

— Я с весны до поздней осени живу в замке. Там тебе понравится. Лес будет. Ходи в него, сколько хочешь.

— Но…

— Во дворце на несколько дней задержимся. Мне надо утрясти кое-какие дела и познакомить тебя с матушкой.

О, нет! Про матушку Темного Властелина я совсем забыла! Вот кто точно не будет мне рад. Желание сбежать возникло так быстро и предсказуемо, что я даже не заметила, как начала говорить вслух.

— Она примет тебя, как родную дочь, — ответил Тангир. — Неужели думаешь, будто не станет счастлива за единственного сына?

— Про нее такое говорят…

— А про меня? — улыбнулся он, ласково поглаживая пальцами мой подбородок. — Всему ли ты веришь, цветок лазоревый?

— То есть города, обращенные в пыль, сметенные с лица земли полчища нечисти, темная страшная сила, о которой только все и шепчутся — это ложь? — ехидно уточнила я.

— Нет, — спокойно ответил Темный Властелин. — Но я дам тебе возможность проверить, так уж ли последняя страшна. Если захочешь.

— Вот знаете вы, Ваше Темнейшество, как завлечь любопытную ведьму в свои сети!

— Забыла, как меня зовут? Произнеси! — хриплым голосом попросил он.

— Тангир…

Прижал к себе неожиданно быстро, будто его имя стало спусковым крючком, заскользил руками по телу, опаляя, лаская, зарываясь лицом в мои волосы.

Ласточки небесные! Горячо-то как! И сладко…

— Я не видел тебя чуть больше часа, а уже соскучился, — прошептал, замирая. — Мне без тебя, цветок мой лазоревый, плохо. Я думать ни о чем не могу, всюду ты мерещишься. Твой запах плывет, голос слышится… И единственное спасение — это когда ты рядом.

Мне не верилось, что он говорит такие слова.

Что Темный Властелин говорит такие слова ведьме.

— Суженой, — поправил Тангир, давая понять, что я снова мыслю вслух. — Ты только скажи, что сделать… как…

И я вспыхнула, не сдерживаясь.