Его мысли начинают свой разбег. Несутся хаотично и стадно.

Как будто бы толпа разномастных животных при пожаре.

Несутся кролики, леопарды, слоны, змеи и ежи.

Где начинается и где кончается его — я?

Что же такое его внутренний мир?

Нет ответа на этот вопрос.

Так зачем мучиться.

Прямо.

Ночь.

Да.

Выхватываю реальность, словно пласт сливочного масла, срезаю ножом. Неожиданно, как батискаф выпрыгиваю из глубинных вод, сна и вижу реальную жизнь. Весенний ветер шлепает по щекам ладошками, истеричной девки. Оглядываюсь всем рылом. Уже дошёл, до места посадки на транспорт. Автовокзал, пуст, словно кладбище ночью. Возбуждение спадает, как после оргазма. Постепенно прихожу в себя. Стою, на нашей главной остановке. Асфальт мокрый и лужи, рябят от ветра. Вблизи автобусной будки, обычно хоть один таксист, да дежурит. Нет никого. Плохо. Только фонари тускло освещают пустынную улицу.

Закон подлости, четко работает в любое время и в любом месте. Подождем попутный транспорт. Ночью, тоже народ передвигается. Сырой ветер, начинает нагло толкать меня в спину. Поднимаю воротник куртки и поворачиваюсь спиной к трассе. Краем глаза вижу, приближающиеся фары. Освещение плохое — видно расплывчато. Жигуленок, красным кирпичом, несется по пустой дороге. Машу рукой. Вжик, пролетел, сучёнок, даже не притормозив. Боятся сейчас люди, себе подобных, особенно ночью. За 15 минут проехало еще 3 машины. Ночью, жизнь тоже продолжается. Понятное дело, нафиг я, всем сдался. Ни кто меня не берет. Ни кто, меня не любит. Потому что, я чужой. Так и придется домой возвращаться, без выполненного квеста. А, Марья, там помирает…

Тем временем, сибирский алкоголь, набрал свои обороты. Внутри разгорелся жаркий костёр. На душе повеселело. Сейчас-бы плейер, послушать. Душе, захотелось праздника. Музыки, хочу. Надо как-то себя развлечь. Вспоминаю, ахинею из Ультры. Заклинания, Красной книжки. Мысленно листаю страницы. После напряжений, мозговых извилин, вспомнил одно. Но, что оно делает — забыл. Волшебник недоучка, блин.

Опять приближаются два светящихся кругляшка. Ближе. Камаз, гонит километров под 80. По колдунски, поднимаю вверх руки и произношу загробным голосом.

— Аум — кха — там — таро! — выбрасываю раскрытые ладони, навстречу грузовику. Воющий визг резины по асфальту раздирает барабанные перепонки. Куда, я указал пальцами, прямо на всю дорогу, появилась кирпичная стена в рост человека. Столкновение неизбежно. Замер в ступоре. Как, в замедленной съемке, Камаз приближается к стене и… проходит сквозь нее, словно, через зеркальное отражение. До скрипел и остановился в метре от меня. Резина дымится. Двигатель рычит как, ощерившаяся, кавказская овчарка. Позади кузова, кирпичная стенка начинает колебаться, как воздух над раскаленным асфальтом… и внезапно исчезает.

Зачем думать? Вперед! Открываю дверь грузовика и заскакиваю на ступеньку.

— Здорова, братка! До Красногорска подбрось — За рулем сидит небритый, опухший зомби, тупо уставившись вперед. Поворачивается ко мне. Глаза, словно два стеклянных, красных шарика. Меня не видит.

— Батя, подвезешь до города? — кричу, со всей силы в салон.

— Ы-ы-ы— на меня смотрит, остекленевший взгляд толстого мужика, лет 50-ти — Ты видел? Еду, кручу глобус и вдруг… Стенка была тута — челюсть шоферюги, отвисла до приборной доски — Вот тута, тока что была стенка — нижняя губа отвисла, до полика. С каждым человеком надо разговаривать на его родном языке.

— Не, ничего не видел. Какая, в жопу стенка? Слышь, брат, подбрось до города? Вот стольник дам.

— Нах, мне твой стольник. Поехали — толстый водила, мотнул лысой башкой на сиденье.

— Вот спасибочки, а то уже час как мерзну, хоть одна сволочь остановилась бы — Хлопаю дверкой и устраиваюсь поудобней в теплой кабине.

На слово сволочь, у него реакция. Зыркнул, из под мохнатых бровей и поиграл желваками. Потом смягчился, посмотрел уже более дружески и пожаловался.

— Мля, сутки уже не спал. Глюки поперли — потряс головой — У-у-у, приеду домой, надо бутылочку и баиньки, мля — мужик, что бы ощутить землю под ногами дергает руль, гладит пибикалку. Газанул. Еще раз газанул. Мою головешку, прижало к сиденью. Ускорение. Рычание двигателя. Переключение скоростей. У-у-у-х-х-х, движение становится ровным и спокойным.

Прем по автостраде Сосновск — Красногорск. В кабине тепло и хорошо. Убаюкивающее урчание мотора. Да, а куда я вообще еду? Водочка вещь вредная, как дает накат так его и забирает. Куда поперся, зачем? Голдя, прикольнулась, а ты и поверил дуралей. Эх учила дурака жизнь, учила. А ему все мало. Поворачиваю голову. Надо поддержать разговор, с водилой.

— Слышь, братка, а доедем до центра? — так уютно в машине. Тепло и комфортно.

— Нет — мотает лысой башкой — Мне на базу надо — конечно, дядя по своим делам катит. Кто я, ему такой? А, пешком то мотаться по ночному городу, не охота. Ну и фига? Надо что-то делать. Магия тут не поможет. Будем действовать своими силами. Музыка из динамиков звучит слишком громко. Наверное, чтоб сон отгоняла. Сейчас он её убавит.

— В ночь глядятся глаз-а-а… Шофер дальнобойщи-ик… — Таня Овсиенко указывает, куда нам нужно ехать.

— Далеко до города? — как будто кричу, а на самом деле шепчу, шевеля губами.

— Что? — оборачивается ко мне водила. Еще тише, но как будто бы кричу.

— Далеко до города? — он, выключает музыку, а я тут же начинаю, эриксонианский гипноз.

— Ты уже видел эту дорогу? — специально понижаю голос и показываю пальцем вперед. Мужик устал удивляться за эту ночь, но опять повернулся ко мне, а зря.