В нашу зону посадки сел богато украшенный самолет. Размерами он мог сравниться с малым орбитальным шаттлом, а под золочеными пластинами виднелись тяжелое вооружение и броня. Даже тут, в новой столице сектора, в средоточии власти Махариуса в этих покоренных мирах, никто, за исключением самого генерала, не пускал вопрос безопасности на самотек.

Мы спустились по трапу первыми, держа оружие наготове, словно высаживались на какую-то мятежную планету. Конечно, в основном это была игра на публику, но еще мы тем самым показывали, что всегда держим ухо востро. Дрейк и его штурмовики шли следом.

Из самолета выплеснулась орда атташе и должностных лиц. Чиновники всем скопом бросились к Махариусу, спеша доставить ему отчеты, петиции и послания, которые требовалось передать лично в руки. Они мчались вперед, расталкивая друг друга локтями, чтоб поскорее добраться до нас. Мы приготовились, как будто на нас неслась волна орков.

Чиновники даже несколько опешили оттого, что солдаты не намеревались убираться с их пути. В прошлом нам уже не раз приходилось проделывать подобное.

— Дайте дорогу лорду верховному командующему, — сказал Гробовщик своим странным ровным голосом, и они остановились. Так бы поступил всякий здравомыслящий человек, если бы встретился взглядом с его пустыми, словно вакуум, глазами и услышал этот обезличенный тон. — Он пообщается с вами в порядке старшинства, когда будет в своем дворце. А теперь расступитесь и не чините препятствий делу Императора.

Похоже, он говорил совершенно серьезно. Вполне возможно, он даже велел бы нам открыть огонь, если бы кабинетные крысы не убрались с дороги. Они также почувствовали угрозу и мгновенно расступились, тут же, впрочем, выстроившись в ряд и проследовав за нами в самолет.

Я наблюдал, как они незамедлительно начали торговаться за места, требовать первоочередности, формировать небольшие кабалы и альянсы.

И вдруг ужасно затосковал по холодной жестокости войны.

Дворец, который строил Махариус, по завершении должен был стать одним из чудес сектора. Это было очевидно уже тогда, когда мы лишь подлетали к нему. Размерами дворец не уступал небольшому городу. Если смотреть сверху, он напоминал аквилу. На стенах здания роились сотни тысяч рабочих, крася, ваяя статуи и горгулий, рисуя громадные триумфальные маски Махариуса.

Однажды я прохаживался по законченной части одной из крыш. На ней угнездились сотни статуй имперских ангелов, целые полки, готовые взять приступом сами небеса, стоило Махариусу лишь повелеть. Мне это казалось колоссальной тратой ресурсов. Возможно, я был единственным, кто вообще лицезрел их с тех пор, как скульпторы отбыли в очередной сектор дворца. С тем же успехом я мог оказаться единственным, кто узрит их до скончания времен. И все же кто-то приказал их изваять. Интересно, кто это был — чиновник, разжиревший на взятках от подрядчика, либо архитектор, которого охватил приступ мегаломании оттого, что ему поручили сотворить монумент одному человеку?

Иногда я размышлял над этим. Что подвигло Махариуса на создание монумента своему тщеславию? Он и так был самым известным человеком во всем Империуме после Императора. Имя Махариуса будет греметь тысячелетиями, столько, сколько будет живо само человечество. Разве возведение титанического дворца могло добавить ему еще больше великолепия?

Это могло быть свидетельством того, что в сердце лорда верховного командующего зрело нечто, чудовищно гордое, нечто, желавшее подтверждения своей важности в пласкрите и керамите. А может, я слишком плохо о нем думал. Может, дворец строили только потому, что так было необходимо. Едва ли Махариус был первым имперским командующим или хотя бы первым великим завоевателем, который усеял после себя Галактику монументами в свою честь. Сомневаюсь, что он будет и последним.

И все же эта мысль не давала мне покоя, пока наш самолет шел на финальный заход к посадочной башне. Внизу открывался вид на огромный геодезический купол Охотничьих угодий, заполненный экзотическими джунглевыми растениями и огромными хищниками со всего сектора, чтобы развлекать Махариуса и его избранных гостей. То было место погибели и опасности, как мне однажды придется узнать лично.

— Джентльмены, на сегодня все, — произнес Махариус, когда мы переступили порог дворца.

Перед ним уже ждал новый отряд личной стражи, все в новых, с иголочки, зеленых мундирах с символом львиной головы, одетые как будто для смотра.

Махариус сказал это с приятной товарищеской улыбкой, и его тон ясно давал понять, как высоко он нас ценит. Я даже разозлился на себя за то, что думал о нем всего пару минут назад в самолете. Тем не менее мы стояли по струнке до тех пор, пока он вместе с Дрейком не скрылся вдали.

— Вы свободны, — сказал Гробовщик. — Можете здесь не стоять.

Послушавшись его, мы направились во дворец. Телохранители группками разбрелись кто куда, и вскоре я оказался наедине с Антоном и Иваном.

— Как рука? — спросил Антон, грубо хлопнув по ней.

— Уже лучше, — ответил я, — иначе ты бы сейчас считал свои зубы.

— И где бы ты нашел для этого еще с десяток ребят? — ухмыльнулся Антон.

— Думаешь, они бы помогли тебе сосчитать? — не остался в долгу я.

— Нет, я имел в виду, что… — Он умолк, поняв, что я подшучиваю нам ним. Антон горестно вздохнул, а затем уставился вдаль, туда, где остался наш самолет. Сервиторы уже начали выгружать огромные сундуки, под завязку набитые трофеями и снаряжением.