Ни Массанто, ни Белмар так и не установили личность человека, труп которого нашли в порту. Конечно, это был не Грильо, который, чтобы замести следы, пришил похожего на него человека - матроса с парохода, пришвартовавшегося в порту Уарри. Капитан о пропаже не заявил, поскольку рассчитывал присвоить жалование этого бедолаги, а его прежние приятели даже не обратили внимание на его уход. Мало ли что бывает с человеком, может он решил сойти на берег. Тем временем, сам Грильо поспешил в особнячок, чтобы забрать деньги, свои и чужие вещички и смотаться. В лагерь он, естественно, не поехал. Сев на рейсовый автобус, он доехал до гордка у северной границы Гвиании. Здесь он распродал все свои "трофеи", включая пистолет и патроны. Уплатив небольшую мзду пограничникам, он пересёк границу и оказался в соседнем Камеруне. Здесь можно было считать себя в безопасности...

Белмара больше всего интересовал Шевалье, потому что только он мог дать показания против полковника Роджерса. Суперинтендант когда-то работал вместе с комиссаром Прайсом и знал, что этот француз - такой орешек, который трудно расколоть с одного удара.

– Как он держится?
– спросил он Массанту.

– Молчит.

– Пусть ему. Изолируй и поработай с Ру. Протокол допроса срочно пошли мне с курьером. Мер воздействия к ним пока не принимай. Успеется.

Массанта невольно поморщился: он редко прибегал к таким методам. Всегда лучше поговорит, попугать, ну и применить пентотал. Правда эта "сыворотка правды" действовала не на всех: кто-то был к ней невосприимчив, а кто-то имел противопоказания и мог умереть.

– Понял, сэр. У меня ещё есть несколько подозреваемых на примете. Сейчас мы их ищем.

– Кто это? Зангарцы?

– Полномочный представитель Республики Зангаро Генри Бенъярд отпадает.

– Почему?

– У него есть алиби. У капитана Норбиатто тоже документы в порядке. Кроме того, он - гражданин Италии.

Было слышно, как скрипят зубы шефа.

– Кто ещё есть в твоём списке, - процедил он.

– Ещё есть английский гражданин Уолтер Харрис и торговец Мутото. По англичанину хотелось бы иметь побольше информации.

– Да, да, конечно, - быстро произнёс в трубку суперинтендант.
– Тебе пришлют всю информацию, которая у нас есть. А Мутото ищи сам. Имей ввиду, что он - наш человек.

– Знаю, сэр. Поэтому очень странно, что его нигде не могут разыскать.

– Пошли лучших людей. Мне кажется, он как-то замешан в этих событиях.

– Да, сэр. Так и сделаю!

– И вот что ещё, Уинстон, - в голосе шефа появилась странная интонация.
– Пока не распространяйся о результатах дознания. Делу присвоить высшую степень секретности!

– Есть, сэр, - высшая степень секретности означала, что доступ к материалам следствия будут иметь только сам Белмор, президент, ну и следователь, конечно.

– Теперь самому придётся писать протокол допроса, - тоскливо думал майор, а его шеф продолжал давать указания в трубку:

– Будь всё время у телефона, Уинстон, я сам скоро с тобой свяжусь.

– Да, сэр.

Белмар так и не связался со своим подчинённым: он примчался сам. Это произошло в тот момент, когда майор заволновался, что шеф долго не выходит на связь. За это время ему полностью удалось расколоть Ру: в страхе он рассказал и о минировании "Гвенко", и о лагере наёмников где-то у южной границы, и о фороне Дого, и об оружии, доставленном морем. Информации было так много - успевай только записывать. Изредка Массанта прерывался, брал протоколы допроса, заходил в соседнюю одиночку и зачитывал отрывки из них Шевалье. Зеленоглазый француз (бывает же такое!) всё время смотрел ему в глаза, молчал и изредка плевал сквозь зубы. Он сидел на бетонном полу, широко расставив ноги, сильный и уверенный в себе мужчина, и сильно отличался от елозившего в допросной Ру. Что будет с ним, когда расследованием займётся лично Бэлмар? Молчащая отбивная или орущий от ужаса кусок мяса? Массанта было искренне было жаль этого гордого человека, он пытался ему помочь:

– Поймите, Шевалье, - сказал он напоследок.
– Мы всё равно из Вас всё вытащим. При помощи пентотала или тисков. Лучше подтвердите показания Вашего друга - Вам будет легче жить. Всё равно Вам светит лет десять тюрьмы...

– Он всё врёт, - последовал чёткий ответ.
– А за свои поступки я отвечу сам. Больше стенки мне все равно не светит...

– Ну, как хотите. Вы мне искренне симпатичны.

– Все тюремщики так говорят, - процедил сквозь зубы француз.
– Вы не первый и, вероятно, не последний.

– Это точно, - сказал Массанта, закрывая дверь. По дороге в допросную он встретил Белмара, тот был спокоен и сосредоточен.

_ Удалось ли найти Мутото?
– первым делом поинтересовался он.

– Нет. Мы нашли квартиру, которую он снимал. Хозяева гоорят, что в утро после взрыва он был абсолютно спокоен и даже весел. Часов в десять он ушёл в банк пешком, но быстро вернулся. Своим хозяевам он показался очень расстроенным. Потом быстро сложил свои вещи и уехал. Самое интересное, что из банка он приехал на лендровере, забитом какими-то ящиками.

– Что за ящики?

– Хозяева их не разглядели, но я догадываюсь, что это...

– Что?

– Оружие, которое мы искали в пакгаузе...

– Тэкс, - потянул Белмар.
– Понятно...

– Какие будут дальнейшие указания, сэр?

– Дальше дело веду я, майор! А Вам будет особое поручение?

– Какое?

– Поезжайте в тренировочный лагерь и проведите тщательную сортировку материала.

– Так точно, сэр! Я немедленно направлю туда своих людей!

– Вы это сделаете лично Уинстон.