Мартин кивнул и поторопил ребят, принуждая шагать быстрее.

Гуппер уже не хотел никуда идти. Он хотел сесть на ближайший камень, стянуть с себя сапоги и зашвырнуть с ближайшего обрыва, и тяжелый мешок, оттягивающий плечо - вслед за ними. Даже угроза навсегда остаться просто Гуппером больше не пугала его, но Фиалка упорно шагала рядом, кутаясь в грязный серый плащ, и ему ничего боле не оставалось, как проклинать себя за глупость и дурацкий авантюризм и идти дальше.

Тропа вела их вдоль склона, иногда начиная забирать вверх, иногда спускаясь обратно к подножию. Она тянулась сквозь редкие рощицы низкорослых деревьев, через каменистые россыпи и травяные поляны, постепенно подводя путников всё ближе к серым стенам скалистых разломов.

Солнце, дававшее хоть какое-то спасение от пробирающего до самых внутренностей холода, стало клониться к закату. Его золотистый диск постепенно скрывался за белой вершиной горы, и на тропу опускалась тень.

Гудящие ноги и мозоли уже не беспокоили Гуппера - было слишком холодно, чтобы думать о таких мелочах. Он клацал зубами и семенил за идущим впереди Мартином. Энни шмыгала носом всё интенсивней и постепенно отставала от группы. Странник постоянно тер свои плечи руками, пытаясь хоть чуть-чуть согреться. Только Полдона, казалось, не волновала низкая температура и кусачий ветер. Он продолжал легко и грациозно вышагивать, не удосужившись даже запахнуть свой плащ.

– Долго еще?
– простучал зубами Гуппер, догнав Мартина.

– Почти пришли, - ответил эльф, указав на россыпь огромных камней, что уже некоторое время маячила впереди.
– За тем подъемом разобьем лагерь и отмоемся.

Последние слова были произнесены с придыханием. Глаза Полдона мечтательно заблестели, и он ускорил шаг.

Гуппер страдальчески застонал и остановился, пытаясь перехватить походную сумку поудобнее.

– Давай сюда.
– Мартин протянул руку и забрал ненавистный мешок у паренька.
– Держитесь, осталось совсем немного. Энни, ты можешь идти?

Подошедшая к ним девушка утерла сопли и утвердительно кивнула.

– Надо догнать нашего спасителя, - с усмешкой произнес странник.
– Давайте, кто быстрее до него добежит, тот получит вкуснейшее яблоко.

Энни что-то пробормотала и побежала вперед, заставив Гуппера догонять.

Когда они, тяжело дыша и глотая обжигающе холодный воздух ртом, добежали до Полдона, он уже ловко карабкался по камням вверх.

– Я победил!
– хрипло прокашлял Гуппер, первым добежав до отвесного подъема.

Фиалка фыркнула, затянула завязки на плаще и принялась взбираться, уверенно цепляясь тонкими пальчиками за едва заметные уступы.

– Мы еще его не догнали!
– бросила она через плечо пытавшемуся отдышаться парню.
– Победит тот, кто первый коснется его плаща!

– Так нечестно!
– обиженно взревел Гуппер и бросился следом за девчонкой, позабыв про усталость, одышку, мозоли и груз мрачных мыслей.

Вокруг Селения не было скал, по которым можно было лазить, но все дети прекрасно умели карабкаться по стенам деревянных хижин и прыгать с крыши на мягкую траву. Каждый год ребятня устраивала соревнование "Кто быстрее оседлает медного петуха" - флюгер на крыше Большого Дома тётушки Марты, а в нем было целых четыре этажа!

Гуппер цеплялся за маленькие трещинки, вбивал сапоги в узкие щели между камней и уверено карабкался вслед за серым плащом Фиалки. Он уже почти нагнал несносную девчонку, как вдруг она резко взмыла вверх и исчезла из виду.

От неожиданности паренек оступился и повис на одной руке, отчаянно молотя ногами по отвесному камню, в попытке найти опору. Он бросил вниз беглый взгляд, чтобы увидеть, куда можно встать, и оцепенел. Далеко внизу, шагах в сорока или даже пятидесяти, стоял Мартин и что-то кричал, указывая на Гуппера рукой.

Головокружительная высота сковала сердце паренька железной хваткой, не позволяя ни шевельнуться, ни закричать. Пальцы медленно скользили, упуская последнюю опору, и через мгновение Гуппер почувствовал, что падает.

Он начал было кричать, но чья-то сильная рука схватила его за шкирку и потащила вверх. В считанные секунды Гуппер оказался выброшен на широкую площадку.

– Ты в порядке?
– испуганно прощебетала Энни, склонившись над таращившим глаза пареньком.