Шрифт:
На этот раз преподаватели коротали перемену разговорами о том, что все в свое время пришли в интернат только на время. Обычно говорили:
– Поработаю немного, а потом найду что-нибудь более серьезное.
Вроде бы и денег не платят, и дети стали другие, и много чего еще, однако годы шли, но никто не уходил из школы. Скоро уже пятнадцать лет, как Маша работает здесь, а другие гуманитарии и того больше, но никто еще добровольно не покинул свой пост. Так, видно, до пенсии и просидят здесь.
Маша все думала о случившемся на уроке. Бородина готовит какую-то пакость, это очевидно. Ну и ладно, пусть увольняют, ей же, Маше, легче. Не придется делать резких движений, все решится само собой. Пойдет на телевидение.
Колосова собралась с силами, сходила вымыть чашку в туалет, убрала со стола на полку нужные книжки, собралась и вышла на улицу. В саду вокруг школы на деревьях вовсю зеленела листва, источающая свежий неповторимый весенний аромат, птицы щебетали громко, радостно. Скоро запоют соловьи, они всегда здесь поют в конце мая, как сумасшедшие. Весна вошла в заключительную стадию. И Маша не могла не чувствовать на себе ее власть.
"Господи, сто лет исполнится, а все равно по весне буду вздыхать, как девочка, томиться и ждать любви" - сердилась она на себя. Домой идти не хотелось, Маша решила прогуляться. Пешком дошла до метро, доехав до пересадки в центре, неожиданно для себя вышла на Библиотеке имени Ленина, мимо Манежа пошла к Александровскому саду.
Недавно она перечитывала Булгакова к урокам, сцену знакомства Маргариты с Азазелло здесь, в Александровском саду. Конечно, от сада уже мало что осталось, но все же места те, исторические. Было время, когда она водила экскурсию по булгаковским местам, ребятам нравилось. Это было давно.
Маша спустилась по ступенькам ближе к кремлевской стене, прошла немного по дорожке, поглядывая вокруг. И вдруг сердце на миг остановилось, а потом заколотилось с такой силой, что сделалось больно. Маша резко остановилась, глядя вперед.
Возле помпезного позолоченного фонтана стоял Игорь с тремя стаканчиками мороженого в руках. Он оглядывался вокруг, словно искал кого-то.
Маша в страхе, что он сейчас ее увидит, инстинктивно кинулась за хлипкое деревце, одно из немногих оставшихся в саду. Она с трудом перевела дыхание, чувствуя, что вся дрожит. Орлов продолжал озираться по сторонам. Немного успокоившись, Колосова решила подойти к нему. Глупо ведь, столько не виделись, а тут судьба сама свела. Она достала из сумочки зеркальце, посмотрела на себя. Все вроде бы в порядке. Сердце замирало от волнения и страха, когда она вышла из-за дерева. Маша уже сделала шаг в сторону Игоря, но тотчас опять остановилась как вкопанная.
Она увидела, как к Игорю подбегает мальчик лет пяти-шести. Он о чем-то весело рассказывал, жестикулируя, а Орлов смотрел на ребенка с такой любовью, что сердце Маши перевернулось опять. Мальчик был очень похож на Орлова: такой же светловолосый вихор торчит, огромные светлые глаза в пол-лица, удивленные брови... Сын, сын... Маша пошатнулась и снова прилепилась к дереву.
Игорь отдал мальчику мороженое, взял его за руку. Ребенок все тянул его куда-то, однако Игорь не спешил подчиняться. Он ждал. "Надо уйти", - подумала Маша, не замечая, что до белых костяшек сжимает сумку в руке, но все не уходила. Зачем ждать, зачем умножать боль?
И она увидела то, чего так боялась. К Орлову с малышом подошла симпатичная, модно одетая женщина в облегающих брючках с модной стрижкой. Молодая. Или выглядит хорошо. Лет тридцати, не больше. Маша мучительно вглядывалась в лицо его жены (а то что это жена Орлова, она нисколько не сомневалась) и не находила изъянов. Эта женщина нравилась ей, казалось, она вполне подходит Орлову. Такая красивая, молодая, уверенная в себе женщина и победительный мужчина, мужчина-мечта. Современная пара. И чудесный малыш...
– Вам плохо?
– участливо спросила Машу какая-то девушка.
– Нет-нет, спасибо, - пробормотала Колосова, не отрывая взгляда от Орлова.
И он почувствовал. Медленно повернулся в ее сторону и встретился взглядом с ее глазами, полными слез. Маша бросилась бежать из сада, не разбирая дороги.
Глава 11
Под гнетом
– Кто это?
– спросила Катя.
– Где?
– не сразу отозвался он.
– Ну та, на кого ты смотрел. Знакомая? Или бывшая пассия?
Ее все бесило и раздражало. "И зачем я согласилась пойти с ними?" - досадовала Катя.
– Ешь мороженое, - сказал Гарик, - а то совсем растаяло.
Катя знала, если он не захочет отвечать, бесполезно спрашивать. Все равно ничего не скажет. Она взялась за мороженое. Петька все канючил и куда-то тянул. Игорь заботливо стирал влажной салфеткой с его лица сладкую жижицу. Катя тоже достала салфетку из его пачки и вытерла руки.