Девушка растрогалась и даже всплакнула.

А друзья набычились на него. Мол, это ты из-за этой уродки от нас отвернулся (конечно обидно, денег-то в долг давать перестал!)

Вадим не расстроился. Он решил для себя тогда, что раз люди столь жестоки к чужому горю, то ему с ним не по пути.

Сейчас у него снова была цель. И он собирался дойти до конца! Он просто обязан поднять Марьяшку на ноги!

Глава 5. Белая Ворона

«Здравствуй Вадим!

Это мое последнее письмо, я больше не буду утомлять тебя своим вниманием!

Я все узнала. Мне рассказала твоя мама, но я прошу, не сердись на нее за это!

Это ты тогда на сеновале упал на меня… А я думала, что сама так неудачно приземлилась…

Листок выпал из рук Вадима. «О, Боже! Так она знает!!! Знает уже тринадцать лет и ненавидит…»

Мать сказала? А мать откуда узнала? Он же не говорил ни одной живой душе! Задыхался от этой правды, но молчал.

Вадим задумался. Разве что… Когда его мучали ночные кошмары… Может он кричал во сне? Другого варианта нет!

«Зачем, мама, зачем…» Это все ее ненависть к Марьяне. Она дождалась, пока Вадим уехал и медленно сплела свою паутину. Вадим вновь взялся за письмо.

… Но ты знаешь, у меня нет обиды на тебя за это. Так вышло не специально. Просто упал на не ту девушку. И сам себя жестоко наказал. Большое спасибо за помощь, которую ты мне оказывал весь прошлый год. Ты знаешь, без тебя мы с мамой не справились бы. Но теперь все, хватит! Ты искупил свою вину целиком и полностью. Вадим, ты свободен!

Вадим закрыл глаза. «Свободен? Да я никогда не буду от себя свободен, малышка!»

… Но я не могу простить тебе лжи… Зачем, как ты мог? Говорить мне о любви от жалости и угрызений совести?! Это жестоко, Вадим! Лучше бы ты еще раз поломал мне ноги!

«Что??? О чем она пишет? Когда я говорил о любви от жалости???»

… Я благодарна тете Лидии, за то, что она открыла мне глаза. Мне не нужна жалость! Никогда и ни от кого! А тем более от тебя! Я сильная! Я справлюсь! Что значит жить с хромой ногой для того, кто всю жизнь был отверженцем общества? Пустяк, всего лишь еще одна маленькая причина быть не такой, как все.

Поэтому, Вадим… Я пишу сказать тебе, что бы ты успокоился и продолжал жить, как до того случая. Не мучь себя. У меня все хорошо. А ты строй свою мечту и будь счастлив. Я искренне тебе этого желаю.

Марьяна Цветаева»

Вадим бросил письмо на стол и вскочил на ноги. И они вновь донесли его до кухонного окна. Посмотрел на ее окна. «Мама… я и не представлял, что ты на это способна… Сыграла на самом больном. Знала, что девчонка ранимая, закомплексованная… Она и так сначала не верила в мои чувства…»

***

Она ведь с рождения была не такая как все. И чем больше подрастала, тем чаще подвергалась насмешкам. Как ее только не называли… Облезлая, Краснорожка, Стрекоза, Уродка, Белая Ворона, самое безобидное было, пожалуй Белобрысая.

Марьянка и была белая. Вся. Целиком. Сначала решили, что она просто похожа на мать, блондинка, бледнокожая. Но потом заметили, что девочка не может находиться на солнце, ее кожа сразу же обгорала и становилась красной. Глаза не выносили яркого света, с раннего детства даже в хорошо освещенном помещении, она вынуждена была носить очки с защитным напылением. Уже в школе зрение стремительно портилось. Поэтому сидела девочка всегда на первой парте. Днем она почти не выходила на улицу. А если и выходила, то всегда в шляпе и одежде скрывающей все тело. Даже в жару! И еще эти ужасные очки, которые ей абсолютно не шли! Мать, кажется, возила ее к докторам, да вот только никто не знал, что они ей сказали.

А вот Вадимке бледность Марьяшки нравилась. Всегда нравилась, с садика еще. Может из-за духа противоречия? Раз запрещают дружить, значит буду!

Сам-то он в мать пошел. Чернявый, высокий. Да и характером наверное в нее. Активный, веселый, душа компании.

А Марьяша была тихоней. Сидела в уголочке, ни на кого внимания не обращала, писала что-то в тетрадочке, или книжечку листала. Училась на отлично. Со школы домой. В компаниях по улицам не бродила. Матери помогала по хозяйству, да уроки учила.

Ребята ее дразнили. «Что пишешь, Облезлая? Стихи?» Она если и обижалась, то виду не подавала. Наверное привыкла, другого отношения от сверстников не знала.

Вадим часто дрался из-за нее. Еще в саду бросался на каждого, кто смел обидеть соседку. Поэтому в его присутствии, ее никто не трогал.

Марьяшка была благодарна Вадиму. Подойдет, бывало, тихонько в ладошку конфетку вложит. Ну, как умела… У них были свои, никому не заметные отношения.

***

Лет, наверное в тринадцать-четырнадцать, дразнить Марьянку стали меньше. Видимо переросли ребята… Мальчики стали девочек рассматривать с другого ракурса, появились симпатии, парочки, все такое. А девочки, сообразив, что Марьяна им не соперница, приняли в свой круг.