Хелен сразу же поняла намёк.

– Если ваша светлость не возражает, – скромно проговорила она, – мы с сёстрами удалимся для изучения урока истории.

– Конечно же, дорогая, приступайте к обучению.

Хелен и близнецы сделали реверансы и вышли из комнаты. Как только они пересекли порог гостиной, со всех сторон посыпались вопросы о мистере Уинтерборне.

– Пойдёмте наверх, – предложила Хелен, чувствуя себя не в своей тарелке, когда близнецы остановились, чтобы подслушать разговор. – Тот, кто шпионит, ничего хорошего о себе не узнаёт.

– Да, – согласилась Пандора, – но выясняет любопытнейшие вещи о других людях.

– Тише, – призвала всех шёпотом Кассандра, напрягаясь, чтобы расслышать разговоры.

– ... У него приятные черты лица, хотя и не такие утончённые, как хотелось бы, – говорила леди Бервик. Она сделала паузу и слегка понизила голос. – У него шикарные волосы, чёрные как смоль, мужественная щетина, рослое и крепкое телосложение.

– А его нрав? – задал кто-то вопрос.

– Горяч, как у дикого жеребца, – сказала леди Бервик, смакуя ответ. – Очевидно, что у него хорошие способности к отцовским обязанностям.

Далее последовала череда возбуждённых комментариев и вопросов.

– Интересно, они вообще когда-нибудь обсуждают благотворительные мероприятия на своих встречах, – прошептала Кассандра, пока Хелен тянула её за собой, уводя от двери.

Сумев пережить визит дам, не совершив при этом светского самоубийства, Пандора, Кассандра и Хелен были освобождены от обязанности принимать посетителей в часы для посещений на весь следующий день. Пандора уговорила Кассандру помочь с оформлением её настольной игры, в то время как Хелен проводила время в одиночестве с книгой, в верхней гостиной.

В течение нескольких минут она пристально смотрела на слова, не читая их, пока в голове устало вращались мысли. Замерзнув, несмотря на то, что в комнате было тепло, Хелен отложила книгу и обхватила себя руками.

– Миледи. – На пороге стоял лакей Питер. – Леди Бервик желает, чтобы вы присоединились к ней в приёмной гостиной.

Сев в кресле прямо, Хелен бросила на него недоумевающий взгляд.

– Она объяснила причину?

– Помочь принять посетителя.

Хелен обеспокоенно встала.

– Она и за близнецами послала?

– Нет, миледи, только за вами.

– Пожалуйста, передайте, что я тотчас же приду.

Пригладив волосы и расправив юбки, Хелен спустилась по лестнице и направилась в приёмную гостиную. Увидев, что леди Бервик ждёт её на пороге, она моргнула, замедляя шаг.

– Мадам, – проговорила Хелен, вопросительно нахмурившись.

Графиня стояла к посетителю спиной. Как и всегда, её осанка оставалась прямой и элегантной, но что-то в ней напоминало Хелен о скворце, которого она как-то раз видела, сидящего на руке странствующего продавца птиц. Его тельце было перевязано бечёвкой, прижимая крылья к бокам... но в диких глаза светилась тоска по свободе.

– Совершенно неожиданно, – проговорила вполголоса леди Бервик, – наследник моего мужа нанёс тебе визит. Говори, как можно меньше. Выпрями спину.

Без каких либо других предупреждений, графиня затянула Хелен в гостиную.

– Леди Хелен, – невозмутимо сказала леди Бервик, – это мой племянник, мистер Вэнс.

Глава 23

Хелен ощутила острую боль во всём теле, будто её бросили в бушующий огонь. А затем уже не чувствовала ничего, кроме ожесточённого стука сердца, которое словно кулак билось в закрытую дверь. Она сделала реверанс, не поднимая взгляда.

– Как поживаете? – услышала она тихое приветствие. У него был приятный голос, бесстрастный, ровный и не слишком низкий.

Казалось, движениями Хелен управляла какая-то внешняя сила. Она зашла в комнату и села на стул рядом с кушеткой, по привычке расправляя юбки. После того, как Вэнс занял место на кушетке, Хелен заставила себя на него посмотреть.

Альбион Вэнс был по-своему красив, но его внешность вызывала мурашки по коже. Она никогда не видела, чтобы кто-то так выглядел: лицо белое и неправдоподобно молодое, глаза бледного серо-голубого цвета, подстриженные белоснежные волосы блестели, как внутренняя сторона устричной ракушки. Его точёные черты напомнили ей о тех восковых головах с тонкими носами, которые выставляли в витринах парикмахерских, рекламируя модные стрижки и укладки. Он был мужчиной среднего роста, худощавого телосложения и сидел скрестив ноги с кошачьей грацией.

Хелен с неприязнью заметила, что его брови и ресницы, как и её, были такими же тёмными. Ох, как же это странно. Слава богу, что на неё снизошло неземное спокойствие, которое заглушало все чувства.

Вэнс рассматривал её отстранённым взглядом. В нём было что-то развращённое и притягательное, ощущение ледяного пламени, олицетворяющего эгоистичную душу.

– Вы напоминаете мне вашу мать, – заметил он. – Хотя вы более хрупкая.

Прекрасно понимая, что он мгновенно оценил её и нашёл уступающей матери, Хелен спросила: