– Сергей, а у тебя есть дети?

– Есть. Сын, твой ровесник, если на человеческие года прикинуть на глаз. Зовут Сашкой.

– А ты его так же воспитываешь?

Сергей засмеялся:

– Не совсем. Я ж в рейсах две трети года, а то и три четверти. Вижу его редко, прилетаю - а он уже из всех прошлых обновок вырос, и интересуется совсем другим.

– Несколько месяцев ты рядом с сыном? Твой Сашка, наверное, очень счастливый.

Лицо Сергея приобрело удивленное выражение:

– Я имел в виду, как раз наоборот.

Аскарос вздохнул и скосил глаза.

– Я вижу отца раз в год. По крайней мере, раз в год я могу поговорить с ним. Все остальное время он сидит на Троне Империи и плавает в киберсети. Управляет, приказывает... Меня воспитывают няни и наставники.

– А мама?

– Мама - наложница Императора.

– И что?

Аскарос посмотрел на Сергея, как будто тот задал глупый риторический вопрос вроде того, отчего днем светло.

– По закону наложница, отложив яйцо наследника престола, должна навсегда покинуть двор. Оставаться рядом с сыном имеет право только Императрица. А отец не пожелал возвысить маму.

– Она же родила ему сына!

– И что?
– вернул любезность принц, - Это не имеет значения, а только слово Императора.

Сергей вздохнул. Что ж, ожидаемо от суургов, но в чужой монастырь, как говорится...

– Так что ж, у тебя, выходит, незапланированные каникулы.

Аскарос улыбнулся в темноте. Тускло светящиеся глаза и блеск конических зубов делали улыбку жутковатой, но Сергей уже начал привыкать.

– А ты, Сергей? Скажи, ты счастлив?

Человек вздохнул, гладя в костер. Теперь Аскарос совсем не походил на ребенка. Скорее, на маленького взрослого.

Может, у суургов генная память, и детства вовсе нет?

– Я работаю, чтобы семья на Новом Сиднее могла нормально жить, а не выживать на грани нищеты. Платят немного, но гораздо больше, чем я заработал бы в родной системе. Но я не жалуюсь - многим приходится хуже, чем мне. А у меня есть жена, сын, и даже если мы подолгу не видимся, все равно я счастлив. Потому что знаю - пока у отца есть работа, у семьи все в порядке. Сын может учиться, а жена, Ира - работать дома и быть с Сашкой.

– Не понимаю, как так можно - допустить нищету граждан своего вида...

Сергей грустно рассмеялся:

– Ну что ты, это разве нищета? Вот когда негде жить, нечего есть, нет ни работы, ни денег - вот это нищета.

Аскарос чувствовал некоторое смятение. Ему чужда была проблема, связанная с добычей денег. В Империи суург с рождения имел все что нужно. Одурманенным рабам с промытыми мозгами ничего не надо было в принципе. Трагро, полуграждане Империи, всегда имели работу и достойную (по меркам других директорий) оплату.

Но Сергей раскрыл принцу глаза и на другую сторону жизни разумных. Ту, где приходится усиленно работать только для того, чтобы обеспечить семье необходимый минимум.

Что же касается долгой разлуки, то Аскаросу было не привыкать: чаще всего он виделся с наставниками и учителями. Друзья, родные, и без того малочисленные, приходили на встречи редко. И даже любимая няня в последнее время куда-то пропала. Очевидно, педагоги решили, что принц уже достаточно взрослый, чтобы не нуждаться в ее услугах.

Под эти мысли принц заснул, а Сергей, смотря на спящего ребенка врагов своей расы, думал о том, что радиомаячок уже наверняка подал сигнал бедствия. А значит, осталось лишь дождаться, пока кто-нибудь выйдет на орбиту планеты.

Человеку было невдомек, что вызванный взрывом корабля ионный шторм надолго лишил робинзонов возможности воспользоваться радиосвязью. А тахионного гиперпередатчика на ремботе не оказалось.

Таким образом, шанс на скорое спасение был довольно призрачным...

* * *

На безмятежной планете прошло много дней. Матрос и Принц Ксенгаррский обжились на острове в ожидании спасения. Истребили семейство шестиногих хищников, что облюбовало одну из отмелей. Наладили ловлю рыбы из сплетенных Сергеем сетей. Шалаш из ветвей строить не стали - современные материалы и инструменты из рембота позволили недоступную литературным робинзонам роскошь в виде непромокаемого прочного навеса и теплых спальников из пустотных скафандров.

Аскарос подрос и перестал влезать в свой роскошный мундир. Впрочем, тот и так поистрепался за проведенные на острове месяцы.

Сергей смастерил из запасного комбинезона и остатков мундира кое-какую одежду, но Аскарос все равно предпочитал бегать в естественном виде. Дескать, возни меньше, а уязвимых мест на теле все равно нет, все прикрывается подвижными пластинами. И вообще эта планета - рай по сравнению с Ксенгаррой.

– Все равно носи, - сказал Сергей, удерживая ершащегося принца за хвост.