Это наваждение. Глупая идея «фикс», что свила в сердце греховный клубок, пожирающий святые стремления. Этот проклятый мужчина просто пришёлся по вкусу её демонам. Завлёк, поманил, обезоружил – и всё – одним лишь табачным дымом. Наваждение. Она сотрёт из памяти его голос и запах. Это не родное, это скользкое и холодное. Холодная страсть, как и он сам. Забыть. Забыть и не поддаться.

Но она уже была плененной. Безудержный вой рвался с груди, но в действительности не оставалось иного выхода, как молчать. Что бы сказал её отец, узнав обо всём этом?

– Повернись, - услышала она голос позади себя. Теперь Джим казался ей совсем другим, совсем незнакомым человеком. Он и так всё понял, зачем же тогда оборачиваться? Ей слишком стыдно.

– Что такое? – с притворной улыбкой спросила Джесс и обратила глаза на стоящего вблизи мужчину.

– Почему ты плачешь? – Спросил Джим, который искренне недоумевал такой перемене в девушке. Он нежно провёл рукой вдоль её щеки, а затем стал целовать каждую частичку лица, стараясь вобрать в себя не только её слёзы, но и мучавшую боль.

– Это совсем не важно…

– Нет, это важно…поделись со мной. Я же всегда тебя выслушаю, ты знаешь…

– Нет никакого повода для беспокойства, я тебя уверяю. Просто поддалась минутной слабости, распустилась, ничего серьезного. – Стала уверять его Джесс и прильнула к его широкой, крепкой груди. Он стал ласково покачивать её со стороны в сторону.

– Это связано с тем, что я сразу не рассказал тебе о делах с Пату? – Предположил Джим, которому до этого момента казалось, что они всё прояснили еще утром на террасе.

– Я переживаю за тебя, - воспользовавшись ситуацией, выпалила Джесс. Она действительно беспокоилась о Джиме (ведь со слов Баа поняла, что плантатор не является самым законопослушным гражданином и может вести дела довольно таки грязно), но в данном случае нагло соврала. Причиной её всплеска, как у любой настоящей женщины, были собственные любовные терзания и мысли о том, как же теперь выбраться из хищного капкана, а вовсе не мнимая забота об опытном хитреце Джиме Хэнкоке. Она сама понимала, на какие махинации он способен, дабы получить желаемое. Брак на Кэтрин Хэнкок не был тому исключением.

– Не стоит беспокоиться. Мы заключим контракт с синьором Пату и ещё отпразднуем, вот увидишь. Будет невероятный ужин, куда я пойду со своей прекрасной спутницей.

– Часть его плантаций отойдет «Hancock Global»? – Пропустив мимо ушей его последние слова, спросила Джесс.

– Да, именно так.

– В чём же тогда его выгода?

– Тебе не стоит вникать в это.

– А ты не хочешь отвечать?

– Это…очень сложно. Да и интересного мало. Но если ты так хочешь знать, можем обсудить это за бокальчиком красного полусухого. Я тебе всё объясню подробнее. Вижу, мои вкрадчивые ответы сегодня утром тебя не удовлетворили.

– Нет, я всё поняла, – расплывшись в своей «рабочей» улыбке ласково произнесла Джесс, - нужно оставить эту тему. Работы и так слишком много в наших жизнях. Для меня главное, чтобы ты остерегался опасности. А там, пусть весь мир катится к чёрту.

– Я заключал десятки контрактов до этого, нет причин для беспокойства.

– С такими, как синьор Пату?

– Что ты хочешь этим сказать? С какими «такими»?

– Плантатор, который держит в руках весь остров. Это настораживает и пугает.

Джесс врала. Врала с таким убедительным лицом и с такой уверенной манерой, что на секунду сама поверила в правдивость своих слов. Её ни на йоту не пугал синьор Пату. Она с детства знакома с «той стороной мира», с людьми, которые словно кукловоды управляют всеми высокопоставленными лицами. Сколько себя помнит, отец Джесс всегда старался отгородить её от всего этого. Но ей становилось только интересней, она осторожно задавала вопросы, в надежде узнать хоть что-то о «тех делах». Но тщетно. Отец был непоколебим. Такую девушку как она, всё это не касается. Её ожидает благочестивая жизнь, головокружительная карьера и ещё сотни удовольствий, уготованных ей как вознаграждение за живой ум, одаренность и физическую привлекательность. Примерная дочь, во всем прислушивающаяся к мнению отца и принимающая все его наставления на веру должна пополнить ряды примерных ячеек общества. Обезоруживающая красота и выдающееся скопище знаний. Сэр Валдис Питерсон с младенчества ваял шедевр. И у него получилось. Однако, он не учёл, что блестящий ум - порождает скрытую жестокость, а беспощадная притягательность – тягу к разбиванию сердец. Фатальная женщина.

Её отец не чаял души в своей дочери и каждую ночь молил о её счастье. Она же – больше всего на свете боялась разочаровать его. И боялась себя настоящей. Страшилась увидеть проблеск огорчения в его глазах.

Но ей стало плевать. Впервые в жизни Джесс Питерсон встретила мужчину, который сместил с Олимпа её отца. Жизненная ирония состоит не только в том, что её более всего остерегали от таких мужчин, как Фокс; а даже в том, что она с детства самозабвенно ждала именно такого человека. Джесс всегда понимала, что по-настоящему сильный мужчина окутан темнотой. Он не может походить на мягкую и светлую овцу. Он должен быть Дьяволом. Она представляла, как наполнит его чёрную душу всем тем чистым и святым, что есть внутри её самой. А если и этого будет недостаточно, она будет его покаянием, помощником, молебном, станет его пристанищем после стольких лет скитаний и ужасов. Она бредила этим. Молчала. Молчала и ждала. Фил Фокс Старший – ровесник её отца и явный представитель криминального мира пробудил в Джесс её настоящую сущность. И ей захотелось сдаться ему на милость.