Мне подумалось, что Мар и Кира, наверное, тоже вчера перебрали. Хотя я вообще не уверена, что ночью что-то пили. Нигде на участке не было пустых бутылок. Ни одной. В странном настроении я поднялась обратно на второй этаж, чтобы надеть купальник. Подойдя к матрасу, на котором спала, я задела его ногой, нагибаясь за рюкзаком, валявшимся позади него. Когда матрас съехал, я заметила под ним какие-то меловые линии. Скорее всего — это разметка, оставленная во время стройки.

Мы сходили на речку, искупались, прошлись по песчаному пляжу, но нигде не обнаружили ушедших ребят. Меня это насторожило.

— Наверно, завидели козлика на противоположном берегу и умчались за ним, — махнула рукой Кира, принужденно рассмеявшись.

Когда мы вернулись на дачу, там всё ещё никого не было. Мне захотелось собрать вещи и уехать. Этот Кёрг постоянно отнимает у меня Крома!

— Знаешь, поедем-ка, домой! — будто прочитав мои мысли, предложила Мар. — Ты не должна пугаться. Всё идёт хорошо, — она будто заученный текст произносила. — Ты должна полюбить Кёрга. Он умные вещи говорит…

— Нда? — я отнеслась к её словам скептически. — Если бы я вообще могла слышать, о чём он говорит, а то я почти всё время провожу в отключке.

— Так надо, понимаешь… — я хотела ответить «нет», но не успела, потому что она затараторила: — Нужно быть благодарной за этот подарок судьбы. Большинство людей всю жизнь блуждают во тьме, так и не понимая, в чём их предназначение. А мы… И ты с нами, мы избранные, понимаешь? У нас высокая цель, немногим уготована такая судьба…

Я не понимала её. Она говорила о чём-то таинственном и прекрасном, до поры скрытом за какой-то завесой. Говорила, что нужно почувствовать правду сердцем и я скоро всё пойму. Хотелось бы верить.

И мы поплелись на станцию, так и не встретив по дороге никого из знакомых. Кира осталась убираться, как и в прошлый раз. Домой я добралась засветло.

— Хорошо отдохнула? — вполне доброжелательно поинтересовался папа.

— Нормально, — буркнула я.

Теперь только экзамены. Никакого Кёрга, отнимающего друзей.

16/6/2008

Сегодня, сидя на экзамене по математике, я думала не про дискриминанты и тупые углы, а про то, зачем меня уже второй раз таскают к этому Кёргу?

Я там не часть всеобщего веселья… Меня запирают, дают снотворное, а на утро они исчезают, и я остаюсь в компании девушек, которые расходятся в показаниях о пропаже остальных. Мне это не нравится. Не поеду больше к этому Кёргу никогда.

22/6/2008

Гора с плеч! Все экзамены сданы, а вчера у меня был выпускной. Наконец-то школе конец! Теперь впереди взрослая жизнь!

Вчера с утра приехал Слава всего на день, ради меня. Он смотрел почти с такой же гордостью, как папа. Хотя я не знаю, чем можно гордиться… Если и может быть аттестат хуже, то, наверное, только у Платонова.

— Моя маленькая сестрёнка выросла, — Слава обнял меня. — Как быстро настал этот день.

— Сказал Вячеслав — старик, повидавший жизнь! — скрипучим голосом поддразнила я.

Тётя Лиза, помогавшая мне делать причёску и одолжившая сумочку, пошла с нами.

— Девушка! Совсем взрослая девушка! — она утирала глаза платочком.

На торжественном вручении аттестатов, медалей и грамот, я изо всех сил старалась делать вид, что мне есть дело до всего происходящего вокруг. Но, глядя на плачущих и обнимающихся одноклассников, я без тоски в сердце подумала, что рада миновавшей меня привязанности к школе. Больше меня занимало то, что вечером мне устроят праздник мои любимые ребята. Я предвкушала это и оттого была счастлива.

Когда официальная часть завершилась, выпускники толпой ринулись в ресторан, я же со своим сопровождением вернулась домой, где нас ждал уютный праздничный обед. Дядя Вова постарался: натащил со своего рынка всего, чего только мог. Мы просидели до семи, а потом спохватились — у Славы электричка в восемь! Проводили его на вокзал. Когда он обнимал меня на прощание, то прошептал:

— Ты теперь взрослая. Распорядись своей жизнью благоразумно. Прошу тебя.

Я понимала, что он намекает на моих друзей и на разрыв с ними. Мне не хотелось портить трогательный момент, поэтому я промолчала, только поцеловала его в щёку. И Слава уехал. А я пошла к своим ребятам. Они ждали меня у статуи русалки.

— Поздравляяяю! — Мар кинулась мне на шею, чуть не задушила в объятиях. — Моя взрослая любимая девочка!

Потом уже все осыпали меня поздравлениями, а Кром обнимал крепче всех. Они притащили несколько бутылок шампанского и целый пакет мороженного.

— Было ещё больше, — признался Тин. — Но Сандро пожрал его.

— Неправда! Я это не один делал, предатели! Вы тоже ели! — оправдывался наш кудрявый великан.

Завязалась шуточная перепалка. Мы пошли на городской пляж, доели всё начавшее таять мороженное (несколько штук, правда, Пахан успел употребить на то, чтобы испачкать Тина и Сандро, которые незамедлительно ответили на его нападение). Потом шампанского становилось всё меньше и меньше. Мы купались прямо в одежде. Кром заносил меня в воду прямо на руках, мы доплывали почти до противоположного берега, целовались под водой.