– Постой! – неожиданно открыл он глаза, фыркая от попавшей в нос пены, стекающей с головы.
– Давай я помогу? Повернись спиной!.. Так!

Я повернулась и со страхом наклонила голову. От этих преподов можно чего угодно ожидать! Он коснулся моей спины своей грудью. Дыханье перехватило. Его руки с бутылочкой шампуня оказались в сантиметре от моей груди. Я напряглась. Бутылек фыркнул, и в другой его ладони образовалась зеленоватая лужица. Нанес её мне на голову и круговыми движениями стал массировать кожу, продолжая что-то беззаботно напевать. Мятный запах оутал меня своей пеленой. Я закрыла глаза и глубоко вдохнула горячий пар. Его действия доставляли доселе неиспытанные ощущения, необычайное удовольствие, успокаивали. И… рисовали образ Павла… Павла, которого не было…

Я ничего не могла с собой поделать! После того «урока» вчетвером, как бы я ни старалась прогнать этот образ, его злое выражение в зеркале, его сладкие пухлые губы покрывающие все мое тело жаркими поцелуями, его требовательные прикосновения, не могла. Он жил во мне, был со мной на уроках, присутствовал при интимных процедурах, обитал в моих снах. Не прогнать! Не забыть!..

…Пена белыми айсбергами и маленькими струйками стекала по моему телу… Я думала. Расслаблено наслаждалась процессом, не подразумевающим никаких сексуальных утех. Наверное… Почему-то я была в этом уверена.

– Теперь твоя очередь! – прервал свое мурлыкание лекс. – Кроме головы, я ещё не мытый! – и он широко и непринужденно улыбнулся, продoлжив пение.

– Хорошо! – ответила я также беззаботно, поддавшись легкости момента.

На голубую мягкую мочалку нанесла гель с морским мужественным ароматом. лекс расставил руки в стороны так широко, как позволило узкое душевое помещение, в котором мы пребывали. Мгновенно пышная пена окутала его упругое мускулистое тело. Загорелое. Красивое. Волнующее.

Покончив с грудью и спиной, я присела на корточки и на секунду задумалась. Как это мыть? Терла медленно живот и смотрела на выглядывающий из густой пены немытый орган.

– О! – отозвался Алекс.
– Это просто! – Будто угадал, о чем я думаю. У этих преподавателей по чувственности читать мысли - навык? – Сначала поднимаешь вверх и моешь яички. Вот так!.. Потом оттягиваешь кожицу и осторожно вымываешь головку. Поняла? Попробуй.

И он стал внимательно рассматривать, правильно ли я усвоила урок. От беззаботности и свободы у меня неожиданно сбилось дыхание. Захотелось прикоснуться губами к предмету моего мытья. С этими дебильными уроками начинаешь совершенно по-другому думать и все воспринимать!.. Смотрела на него и заворожено водила рукой, то вытягивая кожицу на себя,то открывая округлую головку. Орган напрягся, запульсировал.

– Солнышко мое, – позвал меня Алекс.
– Я уже чистый. Давай, мы помоем тебя? – его голос слегка охрип, он больше не пел.

Я поднялась с колен и повернулась к нему спиной. В поясницу уперся чистый орган. Он медленно провел рукой по моей шее. Затем стал делать круговые движения губкой по моим лопаткам и пояснице, другой рукой придерживая за талию. Спустился до ягодиц. Напряглась. Уперлась руками в стекло, слегка наклонившись. Дыхание его сбилось, он молчал. Больше не смеялся и не пел. Затаившись, я смотрела на капельки воды, раводушно стекающие по стеклу. Мое глупое любопытство!..

Он присел, на секунду остановившись. Его прерывистое дыхание обжигало мне кожу. Легко ударив по внутренней части колен, он вынудил меня расставить ноги пошире… Приал пушиcтую губку к моей промежности,и я застонала, сгребая ногтями непослушные капли… Это было больше, чем удовольствие! Осторожность – верх напряжения!..

Закрыла глаза. Зажмурилась, больно прикусив нижнюю губу.

– Ты – нечто… - задумчиво и тихо произнес Алекс, рядом с губкой прокладывал путь к моему «цветку» его средний палец… Нашел… Хотелось закричать, но я сильнее прикусила губу, почувствовав соленый вкус рови. Он медлил. Просто нежно поглаживал меня… Это невыносимо!..

Продолжая сидеть на коленях, он жестом приказал мне повеpнуться. Скользя, я прижалась к стеклу, расставив подкосившиеся ноги. Лицо мое пылало, не то ли от желания, не то ли от стыда. Капелька крови стекла по подбородку, и я небрежно размазала её рукой. Посмотрела на Алекса. Он медленно размыливал мои икры, касался колен, слегка пощипывал внутреннюю часть бедер, обжигал дыханием промежность… убка круговыми движениями ласкала мои груди, утомительно терла соски… Я почувствовала сильный жар, задержала дыхание, напрягла пресс и… удовольствие сладкой волной разлилось по всему телу. Обессилев, я сползла и на корточках задержалась снизу… Самый невыносимый урок!.. сли это урок,конечно!..

…Закрыла глаза, слушая резкий стук сердца и пульсацию где-то в голове. По лицу стекали теплые капли. Даже не заметила, как Алекс вышел. Я думала о том, что он только что показал мне какую-то особенную чувственность, которая нравилась мне гораздo больше той неистовой страсти Павла…

Некоторое время спустя

Дорогой Дневник!

Месячные на этот раз проходили очень болезненно. В живот, словно наложили камней. Я впервые за четыре с половиной месяца «попала». Хотелось бы отметить, что от станков и от мастурбации по вечерам во время критических дней никто не освобождал. Просто надо было носить с собой влажные салфетки или подстилать одноразовые пеленки. А потом – сразу ставить тампoн, прокладки строго настрого запрещены. собенно из нашей группы не повезло Рите. В названный срок у нее в прямом смысле по ногам текло. Во время этих занятий я ощущала неприятный кисловатый запах крови. А в приглушенном синем свете стонали от удовольствия и боли девочки с закрытыми глазами, запертые на четверть часа в станках. Пару раз из-под станка Риту отправляли в лазарет на обследование. Но, в конце концов, было признано, что с ней все нормально.