– - В этом есть доля истины, -- почти не раскрывая губ, прибавила женщина с мужеподобным лицом.
– - Мы вынуждены идти на крайние меры, охраняя завоевания нашей идеи, но кто сказал, что мы должны испытывать от этого счастье?

– - Счастье -- это...
– - начала Тамара Фёдоровна, но худощавый перебил её.

– - Никто из наших товарищей не согласился заниматься силовыми акциями!
– - воскликнул он.
– - Нет, я не отрицаю их необходимости, мы решили, что они нужны! Но кто сказал, что мы должны заботиться об их оправдании?! Мы выше этого, наша идея прежде всего чиста! Я же не пускаю в свою постель трубочиста или сантехника! Так почему я должен терпеть присутствие профессионального убийцы там, где мы столько лет мечтали о высоком идеале человечности?!

– - Да что вы такое говорите, товарищ Марат?!
– - заорал вдруг на него Олег Кристаллов.
– - Товарищ Керн приехал сюда бороться, понимаете, сражаться сюда приехал! Ему, не вам, подставлять голову под пули и спину под нож! И всё это, обратите внимание, ради торжества наших идей! Именно наших, общих, выстраданных! Это интеллигентское чистоплюйство, то, что вы сейчас демонстрируете, чистоплюйство и барство, с нашими принципами никак не совместимое! Да, мы должны осуществлять террор и чистку! Да, у вас не хватило духу заняться этим! Но кто вам сказал, что вы имеете право безнаказанно оскорблять и презирать того, кто пришёл вам на помощь?! Я уж не говорю про то, как это опасно -- оскорблять человека с ружьём...

Товарищ Олег замялся на мгновение, отпил глоток воды из пластикового стаканчика.

– - Я всё же думаю, -- сказала товарищ Жанна, -- что мы должны сразу постановить: администрация коммуны не имеет никакого отношения к тем методам и действиям, которые принесёт с собой в нашу работу товарищ Керн!

Бритоголовый мужчина средних лет, сидевший в одном ряду с Керном у окна, ткнул в неё пальцем.

– - А я считаю -- имеет! Должна иметь отношение! Откуда это неуважение к человеку?! Вы все хоть понимаете, что за чушь вы тут сейчас несёте? Мы не смогли справиться с управлением другими методами, кроме организованного террора. Потом мы не смогли организовать террор и вызвали специалиста. Кстати, я сомневаюсь, что он специалист по организации террора! Я совсем не разделяю убеждения наших тётечек, что любой военный обязательно хладнокровный насильник. Достаточно уже того, что он не трус, как некоторые... А теперь эти некоторые, не стесняясь присутствием пока ещё постороннего человека, уже демонстрируют новый акт трусости, такой немыслимый, что мне тошно на это смотреть. Они заранее, обратите внимание -- заранее, до того, как приняты хоть какие-то силовые меры, уже пытаются обелить себя, заявить о неучастии в этих мерах, о неоправдании их! Стыдитесь, товарищи! Гитлеровские генералы -- и те были честнее вас. Они хоть говорили, что не разбираются в политике и выполняли преступные приказы по долгу, а вы хотите свалить на товарища Керна сразу всю ответственность, и политическую, и моральную! Я бы на месте товарища Керна повернулся сейчас и вышел отсюда!

– - Не имеет права!
– - жёстко сказала товарищ Жанна.

– - А ты за оппортунизм ответишь!
– - заорал худощавый на бритоголового.
– - Лично мне ответишь! Первым ответишь, понятно, по первому же ордеру!

Кристаллов вновь поднял руку, призывая к тишине.

– - Товарищ Керн, -- спросил он, глядя прямо в глаза военинструктору, -- вы хотите уехать?

– - После всего сказанного -- да, хочу!
– - чётко ответил Керн.

Раздался взрыв воплей и улюлюканья.

– - К порядку!!!
– - багровея от натуги, заорал товарищ Олег.

В кабинете немного успокоились.

Женщина с мужеподобным лицом ткнула в грудь Керна пальцем.

– - Ты, -- сказала она.
– - Ты вообще кто? Мы тебя знать не знаем. Тебя прислал рабочий комитет. Прислал по нашему требованию. Ты -- ресурс. Мы могли вместо тебя сеялку потребовать, а могли потребовать пулемёт. Это была бы техника. А ты что? Ты -- хлюпик. Мы вот тебя арестуем и переведём в тот карцер, где Бенедиктов сидел! Туда тебе и дорога!

– - А вы, очевидно, рассматриваете себя как особый случай?
– - спросил Керн.

– - Я и есть особый случай. Мы здесь все -- особый случай. Мы -- носители идеи, мы с ней родились и с ней всю жизнь жили. С ней и умрём! А ты что из себя представляешь, Керн?! Тебе сказали -- приехать и поступить в наше распоряжение. Вот и всё. А ты тут уже самостоятельность проявляешь. Ты умный, наверное. Да?!

– - Да, -- сказал Керн.
– - Я умный.

– - У нас тут умных не любят, -- сказала товарищ Жанна.
– - В общем, так, -- она повернулась к Олегу Кристаллову, -- я предлагаю его арестовать и поместить на спецрежим, а всё, что он привёз, реквизировать. И вернуться к моему изначальному предложению -- обеспечивать спецмеры силами самого населения нашей коммуны.

– - Думаю, -- сказал Керн, -- в этом случае вам придётся объяснить свои действия городскому рабочему комитету.

– - А ты не пугай, мы пуганые, -- сказала мужеподобная женщина, отшатнувшись от него на полшага.
– - Не тех ты размеров фигура, чтобы тобой рабочий комитет заинтересовался.

– - Ошибаетесь, мадам. Ваше коллективное обращение к рабочему комитету было составлено, по всей видимости, в таких трагических тонах, что вам прислали ведущего специалиста городской дозорной службы по гражданской обороне.

– - По гражданской обороне?
– - удивился Юрий Лантанов.

Керн повернулся к нему.

– - Увы. Видимо, вы забыли приписать, что вам здесь был нужен палач. Возможно, в следующий раз вы выразитесь поточнее!

– - Нам нужен компетентный и исполнительный сотрудник, вот и все дела,-- сказал товарищ Олег, но женщина с мужеподобным лицом его не слушала. Она смотрела теперь только на Керна.

– - Да он блефует!
– - обращаясь ко всем, воскликнула она.
– - Они все врут, все, кто сюда приходит! Послушаешь такого, вечно расскажет, что шишка. А на самом деле -- враньё обыкновенное, и всё! Пшик на него, и мокрого места не останется!