— Ну вот, — удовлетворенно произносит парень, — здесь нет камер и прослушки, можно говорить спокойно.

Никто из членов группы на вечеринке, где произошло убийство, не присутствовал, но информация о них, тем не менее, была в деле. Напрягши память, Зак выуживает имя — Богдан Пежич, двадцать восемь лет, приводы по малолетке, штрафы за хранение и употребление наркотиков и нарушения ПДД. Вполне стандартный набор для его возраста и рода деятельности, ничего необычного. Но имя как будто бы смутно знакомое, да и лицо…

Зак вопросительно приподнимает правую бровь и ждет. Помявшись, парень произносит.

— Боюсь, вы не поверите и просто пошлете меня…

— А ты попытайся. Хочешь что-то сообщить касательно убийства?

Тот мотает головой, нервно облизывает губы, глядит исподлобья.

— Нет. Не насчет убийства. Я насчет Дио. Знаете, он… У него нет друзей. Ну, так он считает. Не хочет ни с кем сближаться. Но он меня здорово выручил, буквально спас, я считаю его своим другом. И хочу ему помочь.

— А что — у него проблемы? — Голос у Зака нейтральный, но глядит он прицельно и внутри потихоньку разгорается азарт охотника. — Наркотики? Или?..

Богдан мотает головой еще интенсивнее, так что тихо звякают многочисленные металлические колечки, продетые сквозь левое ухо.

— Знаете нашего менеджера?

— Бориса Ларго? Лично не знаю, конечно, но слыхал. Личность известная.

На физиономии Богдана появляется смесь злости и гадливости.

— Та еще мразь. По сути, он всем здесь заправляет, все пляшут под его дудку. Я спрашивал Дио, почему он его не уволит, в ответ услышал просьбу не соваться куда не надо. Мне кажется, он держит Дио под колпаком. С помощью чего — непонятно. А еще… — Парень нервно сглатывает, глядит в упор на Зака потемневшими глазами, — Он делает с ним что-то.

— Кто с кем?

— Ларго что-то делает с Дио! Каждую пятницу Дио возят в город к Ларго — тот присылает свой личный флаер с пилотом. Он возвращается оттуда какой-то… сам не свой. Странный. И еще… Я как-то застукал его после одного из этих пятничных визитов в ванной — он мыл руки, закатав рукава, и рубашка была слегка расстегнута. И на правой руке и груди я заметил какие-то следы. И шрамы. Старые. Понимаете?! Здесь что-то не так!

Зак закатывает глаза и кладет руку на плечо Богдану.

— Слушай, это очень трогательно, что ты так заботишься о друге. Но, видишь ли, бывает так, что люди богатые и знаменитые успевают пресытиться обычными развлечениями и им хочется чего-то экзотического. А иногда даже травматического. Понимаешь?

Парень запальчиво сбрасывает обманчиво мягкую ладонь со своего плеча, его губы сжимаются в тонкую полоску.

— Если вы намекаете на БДСМ, то зря. Уж я-то в этом разбираюсь — подрабатывал несколько лет назад в одном тематическом заведении, просто мальчиком на побегушках, подай-принеси. Насмотрелся. Клиенты после сессий расслабленные практически до желеобразного состояния, как медузки, и взгляд у них такой… С поволокой. А Дио… Он выглядит так, как будто ему по-настоящему больно, как будто его в угол загнали, понимаете?! — Заметив по выражению лица Зака, что он инспектора до конца не переубедил, Богдан хватает его за рукав. — Вы можете проверить и сами убедиться. Вы же полицейский, вам ничего не стоит просто нанести Ларго визит в пятницу. Под любым предлогом. Пожалуйста, прошу вас! Дио только с виду такая крутая рок-звезда и охрененно богатый чувак, на самом деле он как ребенок. И его некому защитить.

Зак качает головой, тихо выпадая в осадок от услышанного.

— Эй, какого черта, а? Почему ты просишь именно меня? Если у Дуэйна проблемы, он сам может обратиться в полицию. Ну, или частного детектива нанять в конце концов.

Богдан на секунду опускает глаза, потом вновь глядит в упор с непоколебимым упорством и надеждой.

— Я знаю о вас. Вы как-то очень помогли моему брату, когда работали в отделе по борьбе с наркотиками. Вы хороший полицейский и хороший человек.

Зак машинально кивает. Ага, понятно. Вот почему фамилия и внешность парня показались ему знакомыми.

— Слушай, давай так. Я приму к ведению то, что ты сказал. Но мне нужно это сперва переварить. Пороть горячку и ввязываться невесть во что я точно не собираюсь.

***

…И я знаю, что момент близок,

И я ничего не могу с этим поделать.

Посмотри неверующими глазами,

Ты боишься умереть?

Голос в наушниках кажется обманчиво ломким, в нем звучат такая искренняя тоска и безысходность, что Заку становится не по себе, хотя работа в полиции здорово закалила его психику. Ну, или так ему казалось.

Это пугает меня до смерти,

И конец — это все, что я вижу.

Это пугает меня до смерти,

И конец — это все, что я вижу…

Зак невольно ежится; не дождавшись, пока отзвучат последние аккорды, запускает новую песню. Тяжелый гитарный рифф с ходу бьет по ушам, следом чеканным ритмом вступают ударные. Ну, совсем другое дело. И тема черных дыр все же менее депрессивная, чем тема смерти. Тревожная меланхолия — это не то состояние, которое помогает сосредоточиться на работе. Хотя какое отношение к работе имеет то, чем он нынче вечером занимается? Со вздохом развернув еще пару вирт-окон, Зак вновь углубляется в чтение. Информации про Дио Дуэйна и Бориса Ларго в инфранете предостаточно, можно даже пока что не подключаться к полицейским базам.