Шрифт:
Сакура, не зная что ответить, только мотнула головой. И что-то кольнуло в груди – вдруг он тоже ждал ответа?
– Куда нам идти дальше? – только и спросила она.
– Разве не очевидно? – с неожиданной улыбкой в голосе ответил мастер марионеток – Мы убьем их всех.
Тен-Тен постучала костяшками пальцев по отполированному камню и, не удовлетворившись полученным результатом, глубоко вздохнула. Камера, в которой она была заключена, представляла собой куб идеальной формы. Ни дверей, ни окон, ни мебели, только ровные бежевые стены и слабое свечение висящего над потолком огонька. По подсчетам Тен-Тен, она находилась здесь почти двое суток. Все это время девушка упорно искала способ выбраться наружу. В очередной раз прислушавшись к тихому стуку, она покачала головой и через плечо взглянула на неугомонного товарища по несчастью.
– Я был ранен, но что такое боль по сравнению с красотой разрывающейся вспышки, да... И тогда я заметил, что не весь песок движется с одинаковой скоростью. Это была часть его защиты... Гениально. Я сделал специальные бомбы, которые...
– Проникли сквозь защиту.
– Да! – воодушевленно подхватил Дейдара и затих. – Погоди, я уже рассказывал это?
– Три раза. Это четвертый, – констатировала Тен-Тен, вернувшись к изучению абсолютно гладкой стены.
– Ты ещё и придираешься? Да если бы не я, ты бы давно померла от скуки! Я хоть как-то пытаюсь поднять свой боевой дух! А что ты делаешь там уже битый час! Проскребаешь ногтями выход?
– Ищу слабое место в стене.
– О, удачи. Я замолкаю. Неблагодарная. Типичная девчонка. Неудачница. Тебе не повезло ещё больше чем...
– Ну так помоги, раз ты такой гений! Должен быть способ выбраться отсюда!
– У тебя есть глина?
– Нет.
– Взрывная печать?
– Нет.
– Бойфренд?
– Что??
– Ну, решительно настроенный герой, который в данный момент собирает армию для твоего торжественного освобождения.
– Нет.
– Я перечислил все способы.
– От тебя никакого толку, блондин.
– У меня есть имя, между прочим, да.
– Я только привыкла к твоему полу. На имя потребуется больше времени.
– Я, кажется, придумал ещё один способ выбраться, – процедил Дейдара, медленно поднимаясь с пола.
– Да да, иди сюда. Мне кажется, вот тут звук чуть более глухой, – не обращая внимания на тон Дейдары сообщила куноичи.
– Я просто нравлюсь тебе, – подрывник всплеснул руками и принялся нарезать круги по комнате – Я прекрасно тебя в этом понимаю. Любая девушка...
– А у тебя есть бойфренд?
– Что?!
– Ну... решительно настроенный герой и всё такое.
– Ты достала меня!
– Прости. Я надеялась что в гневе ты прошибешь головой стену. Не вышло.
Дейдара набрал воздуха в легкие, но так и не успел ничего сказать. В одной из стен бесшумно образовался узкий проход, в комнату на долю секунды шагнул Хидан и, вцепившись Тен-Тен в плечо, рванул её за собой. Девушка вскрикнула от неожиданности, и они оба исчезли за восстановившейся гладкой стеной.
– Тен-Тен, – запоздало проговорил Дейдара и в ужасе осознал, что теперь он совсем один.
Она будто бы плыла по воздуху, настолько неслышен был её шаг. В бесконечных коридорах Логова Акацки это являлось настоящим преимуществом. Ведь любой даже слабый звук радостно подхватывало эхо, унося его во все возможные стороны, до тех пор, пока время не поглотит последние отголоски где-то там в темноте. Нельзя было идти ни быстрее, ни медленнее, даже если сжимаешь в руке то, что изменит жизни миллионов, но что важнее – одну единственную.
Девушка остановилась перед серой, почти слившейся со стеной, дверью и вздрогнула от пробравшего её холода. Она плотнее запахнула плащ, одновременно подумав, что это не тот холод от которого спасет мягкая шерсть.
– Открой мне, – сипло прошептала она, приложив кончики пальцев к преграде. С другой стороны на дверь обратился внимательный холодный взгляд.
– Я прошу, открой мне, – повторила девушка уже прильнув к двери щекой, а затем словно кошка, обтершись о серое дерево, прижалась к ней всем телом. Конан закрыла глаза, представляя, как он удерживает гнев, за временным спокойствием. Вот слышен его легкий шаг. Он на секунду замер, перед тем как отворить незапертую дверь. Еще мгновение и она проваливается в желанную темноту. Чувствует боль в запястьях, крепко сжатых его руками.
– Никто не знает, что я здесь, – четко выделяя каждое слово проговорил Пэйн, вглядываясь в её лицо: темно-синие глаза, всегда обращенные в сторону, очерченные тенью скулы, и губы, нежно-розовые, приоткрытые в немой просьбе. Он задержал на них свой властный взгляд. Конан вздрогнула, ожидая пощечины или всплеска гнева.
– Ты должен увидеть это...
– Я велел ждать! – резко оборвал он.
– Я знаю, – прошептала она в ответ и ярость столкнувшись с покорностью начала угасать, как это было всегда. Конан, почувствовав, как ослабевает боль в запястьях, высвободила руки.