– Я явился на зов и сам решу, когда мне уйти.

– Это не Асгард, чтобы ты диктовал здесь свои законы! Но забирай девку и проваливайте вместе! Воин мой! Он отрекся и не заслуживает твоего внимания.

– Как я могу оставить того, кто спас мою дочь от вечного плена? – густые брови Одина сошлись.

– Но ты не можешь ничего изменить, – справившись с волнением, Утгарда-Локи нацепил на лицо привычную фальшивую и самодовольную ухмылку.

– Я – нет, – согласился Один. – Но ты... в тебе живет частичка Христ, – он посмотрел на Кристину. – Однажды, я уже лишился одной из своих дорогих дочерей. В гордыне я презрел ее желания и обрек на гибель. Впредь я не повторю подобной ошибки. Тебе уготовано место в Асгарде, среди валькирий, твоих новых сестер. Ты можешь отправиться к ним прямо сейчас, со мной. Но скажи мне – чего ты хочешь?

– Хочу… – стерев с лица слезы, Кристина взглянула Одину в лицо. – Я хочу, чтобы Ульв вернулся. Хочу быть рядом и, если не Вальхалле и не в этой жизни, то в Хель!

– Глупая девчонка, – Утгарда-Локи скривился, но Один проигнорировал это.

– Стало быть, ты желаешь разделить с этим смертным его судьбу?

– Да… – кивнула девушка и, добавила. – Отец.

– Что ж… – морщины на лице Одина разгладились. – Ульв Пеплогривый достойный воин. Даже среди моих эйнхериев найдется немного подобных ему храбрецов. Если ты готова доказать свои чувства, то можешь поделиться с павшим героем своей силой, но знай, тогда ты станешь смертной.

– Мне все равно!

– Быть посему, – кивнул Один.

– ЧТО?! – взревел Утгарда-Локи. Он рванулся было к девушке и Ульву, но отступил, ослепленный исходившим от Кристины сиянием.

Крылья девушки распадались золотыми искрами, что падали на окровавленное тело воина и угасали, впитываясь в кожу. Раны Ульва затягивались прямо на глазах: кости вставали на место, зарастая плотью, в пустой глазнице появился новый глаз, а на щеки вернулся живой румянец.

– Сделка есть сделка, но ты просчитался, – Один улыбнулся в усы. – В битве со змеем, Ульв верх одержал. Воин не пал – его дух, в его теле. Ты обхитрил сам себя, великан.

В бессильной ярости Утгарда-Локи переводил свирепый взгляд с Кристины на Одина. Он сжимал и разжимал кулаки, а зубовный скрежет великана был настолько громким, что, казалось, будто перетираются две каменные плиты.

– Я этого не забуду, девчонка! Владыка Утгарда всегда возвращает долги. Мы еще встретимся! – прорычал Утгарда-Локи и, обернувшись гигантским орлом, улетел прочь.

– Запомни эти слова, девочка, – Один проводил великана задумчивым взглядом. – Утгарда-Локи злопамятен.

– Да и черт с ним, – Кристина даже не посмотрела в ту сторону. Она не могла отвести глаз от Ульва и ласково гладила еще не очнувшегося мужчину по волосам.

– Но Утгарда-Локи прав, – задумчиво протянул Один. – Ульв сам отказался от места в Вальхалле.

– Но он сделал это ради меня! – возмущенно парировала Кристина.

– И что это меняет? Но, – Один поднял руку, призывая негодующую девушку к молчанию. – Покуда воин жив, он всегда может заслужить место в моих чертогах. Держите путь в новые земли, где вас ждет еще множество приключений, за которыми я буду наблюдать. Не разочаруйте меня и берегитесь мести ётунов.

Один пришпорил своего чудного коня и тот поднялся на дыбы, унося всадника в звездное небо.

— Ну вот зачем ты так? – Кристина сидела на круглом холодном камне и наблюдала за тем, как Ульв, орудуя новым топором, разбивает кладку дракона – одной яйцо за другим.

Как оказалось, вместе с даром от Утгарда-Локи, Ульв в некоторой степени получил и память некогда обитавших в этих пещерах Изгнанных. Точнее даже не их память, а воспоминания “Расхитителя” – именно такое звучное имя носил топор Сгурра Братобоя, которым он и убил своих братьев ради места вождя, за что и получил свое прозвище.

Вообще, история довольно неприятная и Кристина до сих пор обижалась на спутника за то, что вот это он зачем-то вспомнил и рассказал, а об ее признании до сих пор молчал. Едва ли варвар мог проявлять деликатность, ведь он даже не знал, что это такое. Смущаться – это тоже не про Ульва. Значит, оставалось два варианта: он или глухой, что вряд ли, или же Кристина не в его вкусе, поэтому и отмалчивается.

Стоило девушке только подумать об этом самом последнем варианте, как она приходила в бешенство. Ей жутко хотелось схватить воина за шиворот и вытрясти из него правду, но, в тоже время она боялась ее услышать. Вот такую, совершенно дурацкую нерешительность проявляла та, что совсем недавно сражалась с драконом.

Кристина тяжело вздохнула, причем сделала это нарочито громко, но Ульв даже ухом не повел. И ради этого бесчувственного чурбана, она лишилась своей силы? Впрочем, Ульва нельзя было за это винить, ведь Кристина так ничего ему об этом и не рассказала. Соврала, что просто излечила и все, остальное же пересказала в точности.

— Может, хоть парочку оставим? – взмолилась девушка. – Пожалуйста!

— Из твоей идеи не выйдет ничего хорошего, – Ульв опустил топор, и очередное яйцо разлетелось вдребезги. — Твари должны подохнуть! Все до единой!