Решительно шагнув на низкое крыльцо, Ульв постучал в дверь кулаком. Это приятно удивило Кристину, ведь она всерьез побаивалась, что воин просто высадит дверь и войдет внутрь, не дожидаясь приглашения. А если кто-то станет ему перечить…

Но нет. Законы гостеприимства всегда были в почете у Волчьего племени, поэтому Пеплогривый проявлял столь чуждую ему вежливость и учтивость: когда на стук не отреагировали, он постучал снова, лишь чуть сильнее.

– Хозяева, – позвал Ульв, стараясь перекричать вой непогоды. – Буря застала нас в пути. Пустите переночевать двух путников. Мы пришли с миром, даю слово!

За оконцем промелькнула размытая тень, после чего внутри избушки лязгнул засов. Дверь приоткрылась и на пороге появилась сгорбленная старушка. Причем на вид она выглядела настолько древней, что сам Ульв годился ей даже не во внуки, а в правнуки.

– Мир тебе, добрая женщина, – Пеплогривый выглядел настоящим великаном рядом со старушкой. – Не приютишь ли нас на ночь?

– Здравствуйте, – поздоровалась из-за спины спутника Кристина, стряхивая с головы налипший снег.

– Путники? – пожилая женщина плотнее запахнулась в пушистый теплый платок и подслеповато прищурилась.

– Да, не бойтесь…

– Деточка, – старуха ощерила беззубый рот. – Я уже слишком стара, чтобы кого-то бояться и никто не сможет мне навредить больше, чем мои годы. Входите, нечего мерзнуть на пороге.

* * *

– Я даже и не знаю, как вас отблагодарить, – улыбнулась Кристина пожилой хозяйке дома.

Ее звали Ида. Она жила в этой глуши совершенно одна. Отшельница, она промышляла сбором трав и обменивала их у жителей окрестных деревень на все, в чем нуждалась.

По характеру Ида была мягкой и доброй: она не только впустила незнакомцев в свой дом и позволила им согреться у очага, но и накормила досыта. И вот сейчас, сидя на скрипучем стуле, она ласково улыбалась Кристине, расчесывая костяным гребнем свои на удивление густые и длинные волосы.

– Ну что ты, деточка, – тихо произнесла старушка, и ее морщинистое лицо немного разгладилось. – Гостей нельзя прогонять со двора. К тому же, жалко было бы, если бы такую красавицу замело снегом где-то в лесах. Да и твой спутник, – она кивком головы указала на дремлющего у очага Ульва. – Он, наверное, хороший воин, но сталь бессильна против непогоды.

– Тут вы правы, – вспомнив, царствующий снаружи холод, Кристина зябко поежилась и взглянула на мутное окошко. Темнота не позволила ей ничего разглядеть, но вой ветра был отчетливо слышен и внутри дома, так что девушка придвинулась ближе к огню и Ульву.

Видимо, в силу отшельнического образа жизни, Ида была не слишком-то словоохотлива. Она не расспрашивала Кристину, даже не поинтересовалась ее именем, а когда девушка представилась сама, лишь скупо кивнула.

– Время уже позднее. Пора спать, деточка, – Ида поднялась со стула. – Кровать у меня одна, но я могу…

– Спокойной ночи, – пожелала Кристина, но никто ей не ответил: Ульв уже спал, положив ладонь на рукоять топора, а Ида, только устроившаяся на кровати, наверное, просто не услышала тихого голоса девушки.

Вздохнув, Кристина поерзала на соломе и решила перебраться поближе к Ульву, но вдруг поняла, что дико вымоталась за последнее время – сил не было даже пошевелиться. Закрыв глаза, девушка провалилась в долгожданный сон.

Но забытье не принесло желанного облегчения и отдыха. Кристину мучили кошмары. Девушке снилось сражение, где кровь лилась рекой, а предсмертные хрипы и боевые кличи не смолкали ни на мгновение. В сече сошлись две большие армии, и каждый удар сердца оказывался для кого-то последним. Люди гибли десятками, а Кристина парила над полем битвы, наблюдая за кровопролитием и отмечая, кто из воинов сражается достойно, а кто проявляет трусость. А потом она увидела Ульва… воин возвышался на горе из поверженных противников, весь покрытый кровью и страшными ранами. В грудь Пеплогривого вонзились сразу несколько стрел, и топор выпал из его рук. Валькирия устремилась к павшему воину, но не смогла вознести его дух в Вальхаллу. Поверженный Ульв провалился в Хель…

Судорожно вдохнув, Кристина широко распахнула глаза и хотела вскочить, но, к своему ужасу, не смогла даже пальцем пошевелить. Беззвучно открывая рот и беспомощно таращась на низкий потолок все той же избушки, девушка напрягала все мускулы, но тело не слушалось ее.

Слева что-то слабо пошевелилось. Кристина скосила глаза, подумав, что это проснулся Ульв. Но то, что она увидела, заставило кровь похолодеть в ее жилах.

Воин лежал неподвижно. Сейчас его лицо по цвету больше походило на погребальный саван. Бескровные губы плотно сжались, на покрытом испариной лбу залегли морщины, а под закрытыми глазами залегли темные круги. Словно сведенные судорогой, мышцы воина вздулись, но он оставался недвижим.

И тогда Кристина увидела ее: Ида сидела на груди Ульва. Девушка узнала ее только по простой одежде, длинным седым волосам и костяному гребню. Сама же старушка полностью изменилась: ее лицо разгладилось и теперь выглядело гораздо моложе, с заостренными чертами и черными, будто бездна глазами. Алые губы разошлись и из-под них показались длинные клыки.

Ида потянулась к шее Ульва, но тут заметила, что Кристина пришла в себя.

– Не вовремя ты проснулась, деточка, – ядовитой змеей прошипела хозяйка одинокой избушки и хищно оскалилась. – Но потерпи, придет и твоя очередь…