– А вот голову Ацура я с удовольствием расколотил бы о ступени его же дома, а потом смеялся бы над Эйнаром, когда псы слизывали бы с пола гнилые мозги его колдуна! – оскалился Ульв.

– А нет, он все такой же, – прошептала Кристина самой себе. – Показалось, наверное.

– Но Один велел отправляться в новые земли, – воин не заметил реакции спутницы. – Нельзя пренебрегать его указом.

– Указом? – вскинула бровь девушка, вспоминая слова бога. – Я думала, он просто так это сказал.

– Один никогда ничего не говорит просто так, – Ульв посмотрел куда-то вдаль, за край освещенного яйцом змея контура. – Всеотец столь же хитер, сколько силен и мудр. Что бы он ни сказал, к его словам нужно прислушаться, иначе быть беде.

– Значит, идем на другую сторону Хребта?

– Да. – Уверенно кивнул воин. – Поглядим, что за новые земли нас ждут. В юности я много мечтал о них…

– Ого! Даже у такого как ты была мечта? – девушка оживилась. – Серьезно?

– А что такого? У всех есть мечты.

– Ну и какова была твоя? – не скрывая любопытства, Кристина даже подошла поближе.

– Уничтожить клан Морской Пены, завладеть их драккарами и отправиться в набеги по неизведанным землям!

– Эм… вполне типичная мечта для такого как ты, – Кристина разочарованно поджала губы.

– А что насчет тебя?

Вместо ответа девушка посмотрела спутнику в глаза, а потом слабо улыбнулась и покачала головой:

– Возможно, когда-нибудь я тебе расскажу.

По крайней мере, девушке очень хотелось, чтобы это было именно так.

* * *

Кристина не помнила, чтобы страдала клаустрофобией, но ей все чаще хотелось выть и лезть на стены, от нехватки свежего воздуха. Кроме того, чувство тревоги постепенно нарастало, и девушке начало казаться, что она всю жизнь проведет здесь, внизу, больше так и не увидев солнца.

К тому же, Кристине начало казаться, что кто-то наблюдает за ними из темноты. Несколько раз она даже слышала странные шорохи. Или все это из-за нервов?

Всего лишь четыре слова, но их хватило для того, чтобы былая уверенность вернулась к Кристине. Ульв никогда не подводил, и она доверяла ему полностью и безоговорочно, зачастую даже больше, чем себе самой.

Время тянулось бесконечной чередой голых стен, льда и темноты. Спутники много раз останавливались для коротких передышек и дважды, чтобы поспать. Подгоняемые желанием как можно скорее оставить пещеры за спиной, они шли до тех пор, пока усталость не брала свое. В такие минуты, Кристина просто ложилась на свой плащ и сворачивалась клубком вокруг яйца дракона, что согревало ее своим теплом. Ульв устраивался сзади и его рваный плащ служил одеялом. Вот так, среди льда и тьмы, Кристина умудрялась находить уют и спокойствие: несмотря на стеснения и невзгоды, она засыпала с улыбкой.

После второй стоянки на сон и, вроде как, завтрака, спутники поняли, что полностью исчерпали свой провиант. Вода кончилась и того раньше, так что пришлось заполнить мех битым льдом и положить сверху на яйцо змея: света стало меньше, зато люди получили пригодную для питья Кристины воду. Почему девушка рассматривала в качестве примера именно себя? Все просто: по ее мнению, выросший в диких условиях Ульв мог совершенно без вреда для собственного здоровья пить даже из лужи, тогда как желудок Кристины нуждался в более деликатном обращении.

Оставалось надеяться, что они смогут отыскать чего-нибудь съестного прежде, чем Пеплогривый решит использовать яйцо дракона для приготовления омлета. Вот так, раздумывая над собственным рационом питания, Кристина и сама не заметила, как в конце тоннеля появился новый источник света. Только когда Ульв несильно толкнул ее в плечо, девушка отвлеклась от собственных мыслей и подняла взгляд.

– Это же…

– Кажется, мы вышли.

Сначала, Кристина шла нерешительно, затем, все больше ускоряясь, она почти побежала. С каждым шагом свет становился все ближе и ближе и вот, когда над головой девушки вспыхнули тысячи звезд, она с криком полетела вниз…

Все, что успела Кристина – сильно перепугаться, когда земля вдруг ушла из-под ног. Она зажмурилась и прижала к себе яйцо, но неожиданно поняла, что не падает.

– Под ноги смотри, – повиснув над обрывом, Ульв одной рукой сжимал топор, что вонзил в ледяную глыбу, а другой удерживал ремень тощей сумки, что до сих пор моталась на плече Кристины. Именно на этом самом ремне сейчас и висела жизнь девушки.

Когда Ульв затащил спутницу наверх, то отползла от края и перевела дыхание.

– Как же хорошо, что люди в этом мире используют такие вот замечательные сумки, а не хлипкие пакетики из супермаркетов, – пробормотала она, перевернувшись на спину и поймав рукой несколько крупных снежинок, что неторопливо опускались на землю с ночного неба. – Да?