Женщина покопалась в сумке.

— Вот, — она протянула смятый листок, — весь город объявлениями увешан! А вы говорите, что неправда! Кому верить-то?

Медсестра развернула бумагу и похолодела.

«Совет антаров постановил увеличить дуцент в полтора раза. Решение вступает в силу через пять дней».

Как всегда — коротко и без разъяснений.

И — черным, жирным пятном в пол-листа — звездчатая двенадцатилучевая антарская печать. Длинный росчерк чьей-то росписи — очевидно, презиса.

Пол под ногами качнулся и поплыл в другую сторону. Лита тряхнула головой, ничего не понимая.

— Подождите, — остановила она женщину. — Сейчас разберемся. Где вы это взяли?

Та смутилась.

— Да я ведь не кровь пришла сдавать, мне срок только через месяц. А это на столбе увидела, сорвала. Говорю же, весь город обклеен этими бумажками. Пойду, я, пожалуй, — и она быстро скользнула к двери.

— Да подождите вы! — Лита растерянно махнула листком, но гостья уже исчезла.

На пороге появилась старшая.

— Ты уже заканчиваешь? Надо еще отчет сегодня подготовить, — она заметила бледный вид подчиненной. — Стряслось чего? Что это у тебя?

Лита молча протянула бумагу.

Старшая несколько мгновений изучала сорванное объявление.

— Кто тебе это принес?

— Пациентка. Говорит, что весь город обклеен такими листками, — медсестра обессилено присела на стул.

— Ничего не понимаю. Не может такого быть. Нас бы предупредили в первую очередь, это же надо подготовить все к такой нагрузке… Сейчас я позвоню в управление. Может быть, рикуты в курсе. — Она посмотрела на часы. — Если ты все, закрывайся на сегодня.

В кабинете у начальства было прохладно: из распахнутой форточки несло ледяным ветром. Старшая прикрыла окно, взялась за старую, допотопную трубку, которые стояли только в больницах да у рикутов. Антары не считали нужным обременять себя связью — все, что им нужно было узнать, они добывали через подчиненных.

Две цифры крутнулись на аппарате, и через гудок на том конце ответили.

— Послушайте, — начала взволнованно старшая. — Нам тут принесли…

Лита не слушала. Она смотрела в окно.

Там, у больничных ворот, стояло несколько человек. Они о чем-то разговаривали, время от времени показывая в сторону корпуса дуцента. Один из них рисовал руками в воздухе странные жесты.

Старшая закончила говорить.

— Рикуты не знают, кто расклеил эти объявления, — она развела руками. — Кроме нас, уже многие подали сигнал, и в городе работает четыре отряда. Никакого указа, естественно, сверху не было. Люди очень сильно волнуются. Поговаривают, вместо старого презиса теперь правит какой-то Резарт. Честно говоря, по мне так, все равно, что между двумя гнилыми яблоками выбирать…

Женщина не успела закончить: раздался громкий звон, и в комнату влетело что-то белое. Камень, завернутый в десяток бумажных листков.

Старшая бросилась к окну. Напротив стоял человек; он как раз нагибался за следующим булыжником.

Она резким движением захлопнула ставни.

— Быстро закрой двери, — велела медсестра Лите. — Если кого встретишь, скажи, чтобы немедленно закрыли все входы.

Кинувшись выполнять приказ, Лита услышала, как старшая вновь набирает чей-то номер.

Десяток медсестер набилось в кабинет начальницы. Остальные работали в другую смену, или ушли домой больше часа назад.

В тесной комнате духота сдавливала горло. Со своего места в щелку между ставнями Лита отлично видела, как росла толпа у ворот. Многие из них так и не решились войти на территорию больничного корпуса, но в напряженной тишине было слышно, как по входным дверям долбят чем-то тяжелым. Хорошо еще, что двери металлические. Нарушила молчание старшая.

— Рикуты обещали вот-вот подойти. Они разгонят это сборище и проводят вас до дома. Завтра с утра за каждой пришлют двухполосников во избежание проблем, пока это все не утрясется.

Кто-то робко произнес из угла:

— Может быть, нам тогда пока лучше не ходить на работу?

Сестра круто повернулась в ту сторону.

— Что ты несешь? Антары должны быть сыты и довольны. Еще неизвестно, какое из этих двух зол, — кивнула на окно, — худшее.

Рикуты сдержали обещание, прислав большой наряд. Толпу разогнали быстро; люди расходились нехотя, сцепив зубы, но дубинки в руках оказывали поистине волшебное действие. Как только с толпой было покончено, рикуты разделились: часть пошла провожать сестер в медквартал, остальные подались в новую городскую застройку, где жила Лита и еще две девушки.