Уже поворачивая ключ в замочной скважине, она вспомнила, что забыла купить молоко. Замялась, потом все-таки на цыпочках подошла к чужой комнате. Нерешительно постучала, дернула за ручку.

Соседки еще не было дома.

Тогда Лита вернулась к себе. Тревожный день, усталость быстро взяли свое, и она уснула, едва коснувшись головой подушки, несмотря на то, что солнце еще не спустилось за горизонт.

На рынке было удивительно мало народа. Анастасия скучающе смотрела, как торговка рядом взвешивает облезший кочан капусты. Её место сегодня все обходили стороной.

— Странно, никого сегодня нет почти, — не выдержала другая, продававшая по соседству колбасы. — Не знаешь, куда все подевались?

Капуста перекочевала к покупателю, и полная, краснолицая тетка вытерла руки о передник.

— Слыхала, что дуцент поднимать собрались, — она смахнула мусор с весов. — Не знаю, враки то или нет, но люди пошли к медкорпусу, выяснять отношения.

Анастасия насторожилась.

— А кто говорит-то? — молодая еще, бойкая баба, перевесилась через прилавок.

— Дак ты не видела разве, бумажки по всему городу висят? В них и написано, — торговка наставительно подняла палец. — Я сама одну такую читала. На ней еще печать огроменная стояла. Кровососов этих.

Анастасия сделала вид, что тщательно вытирает тряпкой лавку. Вот это новости! Налог собрались поднимать. Антары, что, не понимают, чем это может закончиться?

Она встревожилась, вспомнив, что её новая знакомая, Лита, ушла как раз с утра на работу в корпус дуцента. Ну да ладно — старшая не дура, если что, вызовет рикутов на подмогу.

Женщины перевели разговор на другую тему, и Анастасия вернулась к своему занятию — перебиранию овощей.

День медленно погружался в вечерние сумерки, и рынок потихоньку начал сворачиваться, когда со стороны центра города показалось шествие. Хмуро переговариваясь, шли недовольные люди; то и дело слышны были слова «налог», «пиявки», «кровопийцы».

Анастасия торопливо убирала последний товар, когда с её местом поравнялось четверо. Она извиняюще пожала плечами.

— Мы уже закрываемся, — и показала рукой на другой конец рынка. — Там еще несколько лавок вроде работает.

— Я тебе говорю, это она, — фальцетом взвизгнул один из мужчин, самый низкорослый. — Она, точно, на этих пиявок работала! Из-за этой крысы жена от меня ушла!

— Вы меня с кем-то перепутали, — начала Анастасия. — Я вас знать не знаю…

Мужичонка её даже не слышал.

— Твари продажные! За санги своих продадут кому хочешь!

— Верно говоришь, — поддержал его второй, — платят-то им золотом. Они с нас три шкуры дерут, а гребут за это санги.

Остальные одобрительно загудели. Торговка капустой резво подхватила свои вещички и исчезла в вечереющей дали. Бойкая баба, стоявшая рядом, сделала вид, что её чужие разборки не касаются, и заторопилась, закрывая шатер до следующего утра.

Анастасия огляделась. Рынок почти опустел; на мясном ряду никого не было, а значит, на помощь мужчин рассчитывать не приходилось. Она подняла голову.

— Послушайте…

— Нет, это ты меня послушай, — зловеще произнес обладатель фальцета. — Вылупилась тут, посмотрите на нее. Как денежки грести, так первая в очереди была, небось? Что ж тебя на рынок-то выгнали? Не в чести теперь у кровопийц?

Бывшая медсестра только сейчас вспомнила этого мужичка. Он и впрямь когда-то, давным-давно, сдавал кровь при ней. Но она никак не могла вспомнить, за что пациент заимел на неё зуб. Причем, судя по всему, довольно здоровенный.

Милую беседу прервал хозяин, державший место, где торговала Анастасия. Он, как всегда (сказывалась любовь к внезапным проверкам), возник из ниоткуда, в сопровождении своего рослого брата, и лавочника-мясника.

— А ну топайте отсюда, пока целы, — мрачно зыркнул хозяин на собравшихся. — Чего надо?

Мужичонке явно не хотелось отступать, но его движения поддержки у товарищей не нашли. Наоборот, они, пятясь задом, с необычной скоростью затерялись в темноте. Человек ругнулся себе под нос.

— Мы еще увидимся, — зашипел он. — До встречи.

И сгинул в сумерках, как и его дружки.

— Спасибо вам, — с облегчением сказала Анастасия. — Я уж думала, не отобьюсь.

— Ты вот что, — похлопал продавщицу добродушно по плечу хозяин, — завтра можешь не выходить. Да и послезавтра. В городе беспорядки начались, видишь, сегодня и не было никого толком. Я товар увезу пока весь, а то, боюсь, под горячую руку разнесут все. Там видно будет. Ты там же живешь?

— Да, где новая застройка, — Анастасия прикидывала в уме, хватит ли денег дожить до следующего выхода на работу. На крайний случай, можно и занять у кого-нибудь. Лита наверняка не откажет.