— Пойдем, провожу тебя. Чувствую, этот просто так не отвяжется.

Возле дома, в круглом пятне фонарного света, хозяин напоследок посоветовал ей быть осторожнее, после чего они распрощались.

Уже входя в дом, Анастасия вдруг вспомнила, что забыла купить молоко. Соседку ей тревожить не хотелось — было уже довольно поздно.

«Схожу в магазин, рядом ведь, — решила она. — Одна нога здесь, другая там».

…Когда бывшая медсестра вновь шагнула на крыльцо дома, сжимая в руках бутылку с белой жидкостью, сзади из темноты вынырнула тень и обрушила ей на голову тяжелый, завернутый в ткань предмет.

Пыхтя и беспрестанно оглядываясь, мужичонка протащил безвольное тело почти до самого притока Пуры, одинокой ветвью проходившего в этой части Анарео. Там он плотно связал рукава теплой кофты на женской груди, принес с берега камень побольше и с трудом ввалил его внутрь, обвязав еще и подолом. А затем, подтянув за ноги тело к обрыву, столкнул его в реку вниз.

Темная река сомкнула свои воды с негромким плеском.

Даан медленно провел пальцем по запыленной поверхности. Левый глаз противно, монотонно подергивался.

Чтоб он сдох, этот видере.

Пропажа автомобиля весьма неприятно удивила главу — гораздо сильнее, чем сбежавший Георг. Пришлось отыскивать невнятную замену в виде двух крестьянских лошадок, которые с трудом к вечеру донесли их со стражем до следующего на пути постоялого двора.

Очередной рассвет пришел серо, невзрачно, липким полумраком, путая и без того разбросанные мысли антара. Вчера его первым порывом было послать в погоню стража. Сегодня разум поунялся — отправлять всадника вдогонку машине по меньшей мере глупо.

Остается надеяться, что Георг не сменит цель и отправится в Приграничье. Тогда встреча в Лисире станет для видере последней.

Хотя с какой стати ему это делать?

С другой стороны — куда главе еще податься, как не в Лисир? В Анарео сейчас временно властвует Резарт, совета нет на месте. Георг не дурак, и знает, что временный презис не станет его защищать от рук Даана.

Резарт никогда ни во что не вмешивается.

Он постучал пальцами по столу.

Все-таки видере сволочь. Все запасы крови увез с собой. Придется довольствоваться тем, что встретится по пути.

Скорее бы вернулся страж. Глава отправил его ни свет ни заря искать по окрестным дворам нормальных лошадей. Те две развалюхи, на которых они приехали из «Ржаного поля», еле переставляли копыта. Эдак они и через месяц не доберутся до гор.

Даан выругался вслух, подумав, что придется ехать именно на этих старых клячах, если страж не найдет ничего подходящего.

Когитациор больше не мог сидеть без дела. Его раздражало все — от слишком медленно тянущегося времени до чересчур кислого вина, поданного хозяина. Он подхватил посох и отправился вниз — в конюшню, проверить лошадей. Подозрение, что поездка затянется, крепло с каждой минутой.

В конюшне было прохладно. Отдохнувшие за ночь животные жевали сено. Даан подошел, потрепал обоих по холке.

За спиной раздался скрип — пришел конюх. Широкоплечий, кряжистый, с лопатой, казавшейся игрушечной в его медвежьих лапищах. Подбросил сенца лошади. Когитациор пристально наблюдал за ним. Такому не конюхом, а кузнецом работать надо бы. И на кой ему лопата? Вилами поудобнее орудовать.

— Вторую-то покорми, — не удержался от замечания.

Мужик неуклюже повернулся. Даан отодвинулся — показалось, что тот сейчас свернет один из вкопанных в землю столбиков. Конюх несколько мгновений буравил антара взглядом.

— Я смотрю, вы из столицы будете? — покосился он на посох.

Глава опешил от такой наглости.

— Пошевеливайся давай, дубина, — прикрикнул он. — Не твоего ума дело вопросы здесь задавать!

Мужик размахнулся, и лопата просвистела возле уха главы, в нескольких сантиметрах — да и то потому, что жертва успела отскочить.

Даан был поражен. Неужели люди осмелели до того, что могут напасть на антара с посохом? Или же этот человек — просто деревенский дурень? Но нет — он ведь ясно спросил, не из столицы ли гость.

В конюшне, лишенной стекла и зеркал, даже с посохом, против этого бревна когитациор был обречен на верную смерть. Конюх — антар уже засомневался, а конюхом ли он был? — вновь замахнулся лопатой.

Но Даан не был бы Дааном, если бы не имел козырь в рукаве. Небольшое крохотное зеркало прыгнуло ему в ладонь. Конечно, он не видел отражения, но вполне мог себе его представить — часы ежедневных упражнений прошли недаром.

Навершие посоха качнулось и коснулось гладкой поверхности. Кристалл заледенел и покрылся серебряными испарениями, запульсировал, словно живое снежное сердце. По зеркалу прошла волнистая рябь.