– Пока, мне надо идти!

Регина приподняла руку и махнула лениво кистью в сторону двери:

– Иди!

Стало неприятно, я почувствовал себя использованным.

Вышел в черноту. Куда идти? В какую сторону? Может, попросить ее проводить меня? Нет! Даже видеть не могу! Бляди они все! Расставив руки в сторону, медленно пошел вперед. Сделав несколько шагов, уткнулся в глиняную стену. Стал шарить по стене в поисках угла дома. Нашел. Пошел. Уткнулся в какую-то дверь. Осторожно убрав руки, продолжал шарить по стенам. Спички, хоть немного помогавшие, закончились. Осталась последняя. Прошло уже минут двадцать, а то и больше. В этом лабиринте и днем-то можно потеряться, а тут кромешная тьма! "Где ты, моя Ариадна?" Я был взмокшим и злым. Сел под стенку, закурил. Посветил спичкой, нет ли скорпионов. Посмотрел с надеждой в небо. Небольшие тучки то закрывали, то открывали бесстыжую задницу луны, удобно устроившуюся на ярком звездном покрывале. Красота заворожила, успокоила. Посидел немного. Мысленно сравнил себя с использованным презервативом, потом подумал, что ведь и у меня априори было к ней такое же отношение. Злился не на Регину - скорее на себя самого. Расхлебываюсь за пять минут удовольствия. Мелькнула мысль дождаться рассвета, но, еще раз подумав о скорпионах, я осторожно продолжил ощупывать чьи-то домики. Похоже, что Ариадна все-таки решила помочь. Луна скинула покрывала и показалась во всей красе. Яркие звезды помогли, и минут через десять в грязном концертном костюме я вышел на нормальную улицу и увидел людей на автобусной остановке!

"Как же так получается?
– укорял я себя.
– Вот так легко иду со всем, что мне попадается? Ведь я все равно люблю Иру, и все они для меня ничего не значат. Но если они мне безразличны, то почему я все-таки к ним иду? Может быть, мои подозрения, что все женщины такие, крепчают? И подозрения эти отпускают тормоза моих понятий о морали? А может, все дело во мне, и это просто-напросто плотские желания, с которыми становится все труднее совладать?"

И все-таки я продолжал винить Иру - это она подтолкнула меня! Ведь я хотел любви на всю жизнь!

Гуля

Следующая остановка - Термез, город на самой границе с Афганистаном. Нас поселили в вагоне, прицепили к составу, и мы поехали. По дороге должны будем остановиться на одну ночь с концертом в каком-то небольшом городке.

Когда открыли занавес, я увидел ее. На нее нельзя было не обратить внимание - узбечка, лет девятнадцати, она сидела в первом ряду. Платьице в разноцветную полоску, на лебединой шее - красивая, вся в маленьких косичках голова. Все это дополняли слегка раскосые глаза газели. Девочка смело могла бы украсить обложку журнала "Узбекистан". Я играл и любовался ею. Она заметила мое к ней внимание, улыбнулась, обнажив белоснежные зубки и стала чаще бросать взгляды в мою сторону.

В антракте увидел ее, стоящую в сторонке. Подошел. Ее звали Гуля, работала она воспитательницей в детском саду. Гуля сказала, что живет в небольшом селении и приехала специально на концерт, а в этом городишке у нее живет тетя, у которой она и остановилась. Поболтав пару минут, мы договорились встретиться после концерта у вокзала.

Наш вагон стоял на путях рядом с вокзалом. Автобус забрал нас с концертной площадки и привез к вагону. Я быстро загрузил инструменты в вагон, сказал Коле Медному, что иду встретиться с девочкой.

– Ты же не можешь привести ее в вагон?

– Не могу, но я могу с ней просто погулять.

– Ты что, осмурел?! На ночь глядя, в городке, где нет русских, идти гулять с их девчонкой. Да тебя прибьют!

– Не прибьют, да и темно сейчас. Я знаю, у тебя есть разные отвертки, дай одну, так на всякий случай.

– Смур!
– сказал Коля и дал мне длинную отвертку.

Гуля не обманула и ждала меня у вокзала. Мы пошли рядом. Было довольно душно. Редкие фонари бросали на дорогу расплывчатые пятна света. Пришли к какому-то парку, нашли уединенную скамейку и... через несколько минут целовались. Руки распускать Гуля не давала, мы целовались и болтали. Через пару часов спросила, не хочу ли я зайти вместе с ней к ее тете.

Тетя жила одна в маленьком глиняном домике. Несмотря на позднее время, тетя встретила нас радушно. Видимо, она любила свою племянницу. Мы сели на ковер со множеством подушек. Хозяйка поставила перед нами тарелку с начищенными яйцами, примерно штук тридцать, много зеленого лука, лепешку и кувшинчик с каким-то вонючим спиртным. Я съел штук пять яиц, выпил рюмку. Гуля с тетей о чем-то поговорила. Тетя постелила для нас на полу рядом со своей кроватью и потушила свет.

Раздевшись до трусов, я забрался под одеяло. Гуля, не снимая платья, легла рядом. Я понимал, что у нас с ней ничего не будет. Пару раз пытался под одеялом своей рукой достать до вожделенного места, но каждый раз Гуля решительно останавливала мои поползновения.

Скоро рассвет. В десять утра отправляемся в Термез. Боясь проспать, я засобирался уходить. Гуля вышла со мной и объяснила, как дойти до вокзала. Мы поцеловались.

– Можно я приду проводить тебя?
– спросила она.

– Зачем?
– удивился я.

– Я очень хочу. Пожалуйста.

– Приходи, если хочешь, - пожал я плечами.

До вокзала оказалось недалеко. Отвертка, к счастью, не понадобилась.

Гуля появилась за полчаса до отправления. Мы стояли у вагона. Вдруг она произнесла:

– Ты бы хотел жениться на мне?

Глянул на нее, подняв в удивлении брови:

– Жениться? Я бы... в принципе, мог... Ты очень хорошая девушка... Но дело в том, что я уже женат.

Гуля с минуту помолчала, потупив взор, затем посмотрела на меня:

– Я бы могла стать твоей второй женой.

"В зобу дыханье сперло!"

– Я бы с удовольствием, но боюсь, что моя жена будет против. У нас, к сожалению, нет такого хорошего обычая.

Разглядывая стройную, красивую узбекскую газель, представлял себе, как я бы привел ее к себе в дом и спросил Иру - не будет ли она против, если Гуля станет моей второй женой?