– Если позволишь, великий государь, то приказа Государственного планирования.

– Да, пожалуй так звучит значительнее.

– Однако и ты докладную записку не забудь.

– Будет исполнено, великий государь.

– И ещё есть разговор. Жалуются на Горнозаводской приказ.

– Чем мы убогие кому-то не угодили?

– На заводах Горнозаводского приказа самый длинный рабочий день всего десять часов, а в литейке, кузне и вовсе шесть. И жалованье платится не в пример купеческим заводам больше, так что бегут от них люди.

– А что мешает купчишкам не морить народ на работе от зари до зари и платить по божески?

– Не поверишь князь, но я спросил теми же словами. И видишь ли как мне интересно ответили: дескать ты применяешь разные хитрые приспособления и станки, словом ведёшь себя совершенно бесчестно по отношению к честному купечеству. А на мой вопрос кто же запрещает купить у тебя те станки, они такие глаза вытаращили - царь рассмеялся и изобразил недоумённый вопрос какого-то жадного болвана - Дык, царь-батюшка, они же денег стоят! Серебро за станки требуют!

– Это называется конкуренция экономических систем, великий государь. Тот кто умён, тот приспособится, а дурак пусть идёт по миру.

– И англичане на Горнозаводской приказ жалуются. Вы там построили парусные и канатные фабрики, и теперь покупаете пеньку дороже их цен.

– Прости, великий государь, за мой вопрос: ты обязался продавать англичанам пеньку в ущерб русской казне?

– Разумеется нет.

– Тогда чего они хотят? Твоя парусина даже лучше английской, равно как и канаты. Казне нужны деньги, так пусть наглы платят полную стоимость.

– Наглы?
– опять засмеялся царь.

– Наглы, великий государь. Как смеют безродные подданные бесчестной наследницы бастарда чего-то требовать от самого родовитого самодержца мира? Вровень тебе, великий государь, разве только султан Турецкий, шах Персидский, император Китайский, да император Японский, правда японский власти не имеет вовсе.

– Прелюбопытное рассуждение, хотя в следующий раз поберегись так прямо отзываться о царственной особе. И всё же, если они откажутся покупать канаты и парусину у нас?

– Тогда они в полном праве грести вёслами. Мы легко можем продать эти товары в Испанию, Португалию или франкам. Турецкий посол, помнится говорил, что им золото тоже нужно, а с испанцами они не враждуют, а с франками у них вообще мир и согласие.

– Да, наверное ты прав. Надо кое-что уточнить, но в целом, похоже, всё так и складывается.

– Если бы ещё совершенно случайно, сами собой, сгорели бы склады с пенькой в Польше и Литве...

Царь остро глянул на меня, но вопрос задал о другом:

– Доложили мне о твоём светоскопе, любопытно было бы взглянуть.

Шустро работают подчинённые Выродкова! Только вчера была первая демонстрация, а царь уже всё знает.

– Как только прикажешь, великий государь. У меня имеется светоскоп и три коробки стёкол со сказками. Так что в любой удобный тебе час я всё оставлю и покажу.

Слава богу, а точнее умнице Феофиле. Это она настояла на том, чтобы я сразу делал всё в четырёх экземплярах. Один светоскоп и один комплект стёкол я подарил Гундорову, оставшиеся две сказки я подарю позднее, при случае, а вот великому государю надо дарить сразу и всё.

– А вот завтра и приводи, полюбопытствую. И последнее, князь. Дошли до меня нехорошие слухи, что ты дочь покойного сотника, боярского сына Богдана Собакина, держишь в своём доме в чёрном теле. В голосе Ивана Васильевича прозвучали нехорошие нотки.

– Это и правда и ложь, великий государь.

– Объяснись.

– Феофила Богдановна Собакина действительно живёт в моём доме. Это правда. Я заключил с ней ряд, и теперь она домоправительница в моём подворье, и во многом мне помогает. Скажем к примеру, что картинки на стекле - её рук дело.

– А не высоко ли ты вознёсся, заключая ряд с девицей из старого рода?

– Люди, которые составили на меня донос, дурачки вроде давешнего слуги Васьки. Суть в том, что Феофилу Богдановну я подобрал в канаве у своего дома, куда она упала умирая от голода. Её по смерти родителей, едва ли не силой взял себе в жёны Архипка Собакин, а когда он издох, то наследники выгнали Феофилу Богдановну на улицу, а потом ещё и ограбили её. Во всяком случае, Феофила Богдановна свято верит, что шишей натравили именно они. Всё это легко проверить