Родиону был подтверждён княжеский титул и жалована вотчина по соседству с моей, но в четыреста четей, и к тому ещё тысяча рублей и орден уже четвёртой степени.

Орлик получил дворянство, поместье рядом с моим, тысячу рублей и орден четвёртой степени.

Дворянство получил и Артамон Ремизов, а также пятьсот рублей и орден четвёртой степени.

Остальные получили по сто рублей и медали ордена Архангела Михаила.

Ну и что особенно приятно, Гундорову, мне, Родиону и Орлику подтверждён чин царёва слуги. Вот так. Взлетели мы на самый что ни на есть верх.

На этом церемония завершилась, Награды получены, все поклоны отбиты, и мы опять в колонну по трое, но уже без князя, занявшего своё место в рядах бояр, отправились восвояси. Однако меня, не успел я сделать и трёх шагов, окликнул богато одетый дворянин:

– Князь Ольшанский!

– Слушаю.

– Тебя приглашает для беседы великий государь.

– Повинуюсь. Только позволь, я отдам распоряжения.

– Разумеется.

– Орлик Ильич, веди людей ко мне, там уже приготовлен праздник и угощение, а я поспешу выполнить волю великого государя.

– Всё, я готов.

– Следуй за мной, князь.

И я последовал.

В небольшом зале, со сводчатым гранёным потолком, куда меня привели, всё было устроено по новой моде: стоял письменный стол, несколько застеклённых шкафов с папками, сейф, и конечно же, имелось большое открытое окно, в рамах которого были установлены тройные стеклопакеты. Не слишком сложная в производстве оказалась штука, и невероятно популярная: очередь уже перевалила за полтора года. На столе стоял изящный письменный прибор и чугунная чернильница, полная копия моей, и лежали стопки бумаг. Справа от стола стояла чертёжная доска, с закрепленной на ней картой Евразии, явно не моей работы.

В боковую дверь вошел царь, и я встал на колени.

– Ну здравствуй. Александр Евгеньевич - поприветствовал меня Иван Васильевич. Вставай, и больше можешь не преклонять колени, даю тебе это право.

Я рассыпался в благодарностях.

– Вот исполнилась твоя мечта, и стал ты русским князем. Чего ты ещё желаешь?

– Желаю верно служить тебе и твоей державе, великий государь!

– Но державе больше?

– Не во гнев будь сказано, великий государь, но хоть любуются кроной и стволом, но рыхлят и поливают корни, чтобы и ствол был крепче, и крона гуще.

– Пел мне Петя твою песню: 'Жила бы страна родная и нету других забот' ... Но как получилось, что ты немец по крови обрёл русскую душу?

– Не могу объяснить, великий государь, к тому же люди часто переходят в иное подданство, и верно служат новой родине.

– Переходят и служат, это верно. Но ты за два с небольшим года на моей службе сотворил поболе, чем тысячи людей за всю свою жизнь.

– Просто мне везёт, и люди кругом помогают.

– Видишь ли, вот ещё в чём закавыка: мои люди обшарили всю Пруссию до последнего форверка и опросили всех, кто тебя хоть немного знал. Да, ты это ты, но ты не фон Белов.

Я обмер. Сердце пропустило удар, потом и вовсе замерло, но подумав, всё-таки начало стучать. Очень страшно. Эдак и поседеть можно.

– Истинно так. Твоей волей, великий государь, отныне я князь Ольшанский.

– Верно подметил.
– засмеялся Иван Васильевич - И всё-таки, откуда у тебя столько знаний?

– Меня учил Лотар Штайн, по крещению ставший Устином. Он признал меня, а будь я не тот, разве он не рассказал бы об этом на исповеди, тем более, исповеди предсмертной?

– И это так.
– вздохнул царь - Для державы ты чрезвычайно полезен, так что разные мелочи оставим без внимания. Вот карту видишь? Это работа твоего первого ученика.

– Подьячего Осипа?

– Он уже дьяк при моей особе. Осип заведует царёвой школой, что я учредил по образцу твоей Рыльской школы, и набрал в неё сразу более двухсот сирот и младших сыновей дворян и послужильцев. Набор, как ты понимаешь, будем повторять ежегодно.

– Не по чину вроде бы такое дело Осипу?

– Не по чину, но он справляется как надо. Для посторонних, руководит школой князь Афанасий Иванович Вяземский.

– Это прекрасное начинание. А как же учебники?

– Ты снабдил Осипа Букварём, Русской письменностью, Арифметикой, Алгеброй, Геометрией, Физикой, Географией... Я ничего не упустил?

– Начала химии.

– Да, Начала химии. Каждую книжку я повелел издать, страшно сказать, аж по четыре сотни штук.

– Ого! Это очень значительный тираж!

– Что ты предложишь добавить из учебных предметов?