Нет, не искала по-настоящему... Не было того напора... Или особого усердия... Не нашла и сразу успокоилась. Значит, безразлично... Значит, это она, Касс, была безразлична. Не могла же русалка искать Прекрасную Деву: из загона не выпрыгнешь...

Значит, всегда, и когда плавали вместе, и когда дрались, и когда шептали друг дружке обо всех переменах во взрослевших телах, и когда делились новостями...

Всегда обе знали, чувствовали разницу. Подсознательно были готовы к тому, чтобы потерять друг друга из виду.

Парнас сверкнул огнями в последний раз и уплыл вниз и в сторону. Касс помчалась над нижним городом. Главную площадь, храм Посейдона, а потом дворец Клейто, она проскочила в миг.

Внизу промелькнули купальни, водная полоса внутреннего канала. После гимнасий, началось бесконечное ровное поле ипподрома, а когда показалась набережная среднего канала, Касс тревожно вздохнула и пошла на снижение.

Она поставила аэробиль, тютелька в тютельку перед входом в аквариум. Это и был именно второй аквариум: уж что-что, а ориентироваться сверху девушка умела.

Главная нимфа, зевая от скуки, торчала, маялась у разделительного стекла. Была эта машина, как на сестру, похожа на ту, которая только что обслужила Касс в водном магазине. Разница обнаруживалась только в цвете лица. У этой оттенок был посветлее, скорее, голубой, чем синий.

– Приветствую Прекрасную Деву, - с той же угодливостью, что и та, из магазина, пробормотала нимфа, не дождавшись, пока девушка закроет за собой дверь.

– Русалку Легу.
– потребовала Касс и, протянув руку над стеклом, вложила в мокрую руку нимфы пакет с лакомствами.

– Прекрасная Дева очень добра.
– тихо сказала та, с жадностью схватив подарок.
– Что это?

Служительница Второго Аквариума долго заглядывала в пакет, чмокая губами.

– Однажды я пробовала это.
– вслух размышляла она.
– Это когда же это было? До перевода сюда? Или нет, еще в первом аква...

– Хорошо, хорошо, - сказала Касс.
– Мне нужна Лега.

– Это какая же это Нега?
– тупо переспросила нимфа.
– Это та, что представляет с дельфинами по визу?

– Да нет, - нетерпеливо перебила Касс.
– Вздор, вздор... Лега, у которой был друг кентавр. Здесь она?

Рабыня посмотрела куда-то в сторону и глаза ее странно застыли, а тело словно оцепенело. Касс так и не поняла, испугалась ли она или просто задумалась, решая для себя, насколько встреча Прекрасной Девы с русалкой может оказаться опасной или безопасной для нее самой... Или задремала без причины, ни с того ни с сего: с машинами случается...

– Эй, ты, - громко позвала Касс.
– Знаешь Легу, русалку?

Нимфа задрожала, выходя из транса, и сразу громко заныла на одной ноте: - Прости, Дева, не знаю никакого кентавра... И не слышала, и не видела, и ей сколько раз говорила: - Ну их к Баалу, этих кентавров, одно несчастье от них...

– Хорошо, хорошо, - раздраженно сказала девушка.
– Есть тут, где поговорить наедине? Мне нужна Лега. И поторопись, я устала ждать.

– Ладно, - засуетилась та.

Похоже, она обдумала и решила для себя, что никакой беды на ее голову разговор Касс с Легой не навлечет. Вряд ли служительницы аквариумов участвовали в Круге сегодня вечером. Скорее всего, не дошли еще до рабов последние новости. Получается очень удачно, что в Атлантиде машинам не полагается смотреть виз.

– Прекрасная Дева хочет войти в воду последнего загона?

Нимфа указала дорогу и метнулась на глубину. За Легой. Касс пошла по коридору между стеной здания и стеклянными стенками загонов.

Вдоль стен тускло горели, даже не горели, а мерцали посаженные близко друг к другу крохотные электронки. С глубокого черного неба прибавлялся неяркий свет звезд. В городе они существуют где-то далеко, сами по себе. В горах, например, на Иде, звёзды совсем близки. Крупные, яркие, они чуть ли не висят над головой, четко вычерчивая линии созвездий. Удивительно, но ближе всего звездное небо кажется всё-таки под стеклянным куполом аквариума.

Запах океана смешался с ароматом ночи и мяты, которой традиционно обсаживали любые прибережные здания. Было спокойно, было так тихо, что не верилось, совсем не верилось в смерть... И ни во что плохое не верилось у этой теплой воды, в этом слабом свете, в этом запахе моря и мяты, в этой волшебной близости звезд.

Касс почувствовала, что давивший горло ком начал рассасываться, отпускать. Она теперь опять любила и жалела всех, кого знала на этом свете. И Атлантиду, которая по предсказаниям Лона и Ноэла была обречена на гибель, и мифическую Лемурию, погибшую много тысячелетий назад. И всех-всех. Непонятно, почему, больше всех было жаль самое себя.