Когда Касс подошла к последнему загону, Лега вынырнула. Пожалуй, уже несколько минут поджидала, пока подойдет Прекрасная Дева. Высунула из воды голову и молча оперлась руками о покрытый светло-коричневым пластиком край разделительного стекла. Круглые зеленые глаза без ресниц уставились на Касс вопросительно, но равнодушно. Смотрели, не выказывая ни малейшего удивления по поводу внезапного появления подруги в аквариуме.

Касс не стала раздеваться, входить в воду. Просто со своей стороны прислонилась к перегородке. Некоторое время Прекрасная дева и русалка разглядывали друг друга. Наконец, Касс нарушила молчание.

– Прости, Лега, я принесла тебе плохую весть.

– Настоящие убили его.
– немедленно догадалась Лега. У губ ее обрисовались две горькие складки.

– Перед смертью он просил передать тебе это, - Касс взяла руку Леги и вложила в холодную ладонь русалки гладкие камешки ожерелья, полученного только что от Рамтея.

– Ты видела его?
– с надеждой спросила Лега.

Касс отрицательно покачала головой: - Мне передали... для тебя.

Лега не стала спрашивать, ни кто передал, ни когда. Нет, не умели плакать русалки со своими круглыми, без ресниц глазами.

– Настоящие творят нас и уничтожают.
– спокойно сказала Лега. С тем самым ледяным спокойствием, которое бывает, если пройти очищение.
– Настоящие, конечно, знают, как лучше.

А может, она действительно уже прошла обработку? Но тогда она вообще ничего бы не помнила, она и Касс не узнает после очищения.

– Он приезжал за рыбой, - монотонно говорила Лега.
– Он был добрый кентавр. Он был силен и прекрасен.

– И вы полюбили друг друга.
– закончила за нее Касс.
– Вы, разные...
– она запнулась и замолчала в поисках нужного слова, не нашла и тогда повторила: - Совершенно разные.

– Настоящие дали нам разные тела.
– возразила Лега.
– Это настоящие любят телами. Мы любили душами. А души наши похожи.

– Говорят, и настоящие не всегда любят только телами, - вздохнула Касс. Затем, мгновенно уловив всю фальшь и неуместность своего ненужного, никчемного, неприемлемого сейчас и здесь оправдания, быстро добавила: - Тебя я люблю душой, например.

– Нет, - покачала головой Лега. Она ничего не заметила в голосе подруги. Она в упор не видела ни смутной фальши, ни откровенной неуместности. По-прежнему, верила словам, а не смыслу, запрятанному за ними.
– Я имею в виду не ту любовь, а другую, ту самую... Помнишь, я расспрашивала тебя, а ты не знала, как, не сумела объяснить? Теперь поняла.

"А если все же не равнодушие, а умение контролировать свои чувства...", - мелькнуло в голове у Касс. Вслух она промямлила: - Как же вы...

– Поэтому он мертв.
– тяжело произнесла Лега и опять улыбнулась новой, не свойственной ей раньше улыбкой. Эта несчастная улыбка, полугорькая, полужалкая, заменившая на лице русалки и живость, и веселый задор, и смешливость... Что-то острое кольнуло Касс в позвоночник, а потом, распространившись на грудь, превратилось в странное щемление, жалившее теперь уже все тело.

– Сквозь толщу стекла и воды я слышала его поступь, и сладкий огонь обжигал мою душу, - неторопливо говорила Лега.

Вдобавок, эта неприятная манера (скверная привычка, особенность машин?) - не говорить, а бормотать. Да еще не просто размеренно шевелить губами, а без устали раскачивать при этом плечами. Вот-вот, вправо-влево, вверх-вниз, монотонно продолжая: - И тогда все мое тело нанизывалось, нанизывалось на пронзительную терпкую боль.

Да, строить красивые цветистые фразы всегда любила русалка Лега.

Касс посмотрела по сторонам. Нимфы, других русалок, - не было видно ни души. Тогда Прекрасная Дева вытащила купленный недавно нож.

– Зачем это?
– Лега вопросительно приоткрыла свои треугольные губки.

– Если ты уплывешь сегодня, ты, пожалуй, можешь спастись.

– Зачем?

– Иногда русалки вырываются на свободу. Может, ты еще встретишь...

– Нет.
– Лега покачала головой.
– Не хочу никого встречать. Ничего больше не хочу. Мое эго умерло.

– Они найдут тебя и уничтожат. Они тебя уже ищут.

– Это было бы замечательно: ведь тогда мы соединимся с ним.

– А может быть, они не станут убивать тебя, сотрут лишь твою память.

– Тогда я забуду, и это тоже неплохо. А когда мы встретимся там, по ту сторону, моя память вернется ко мне.

– Ты так молода, Лега...
– Касс придумала последний аргумент: - Он будет рад, если ты спасешься.

– Кто знает, что такое - спастись? Кто знает, что такое - погибнуть?

– Мне трудно понять тебя.
– Касс облизнула пересохшие губы.
– Я не стала бы погибать из-за... из-за...