Шрифт:
Зато Эрида продолжала гнуть свое.
– Не стоит обращать внимание, кто что говорит.
Она бросила на девушку внимательный взгляд: - Мало ли что скажет Фадита... или Эра...
– О чем ты?
– машинально произнесла Касс и опять сжала губы. Ей казалось, что каждый звук, издаваемый ярким ртом Эриды, сверлит насквозь ее, Касс, собственный мозг. Если та сейчас же не замолчит...
– О том, что говорит о тебе Фадита, конечно... Разве нет?
– Эрида с мимолетной надеждой на хоть какую-нибудь реакцию взглянула на Касс.
И вся эта унизительная чушь - на глазах Рамтея и всего Веселого Грота.
Эрида задумалась, вроде бы сконфузившись тем фактом, что случайно выдала сестру, а потом сказала: - Никак не вспомню, вчера или три дня назад... Что ты... ну, в общем, что Апол...
Она опять попыталась прочесть хоть что-нибудь в лице Касс или Рамтея, но те упорно продолжали молчать. Тогда замолчала и Эрида, скорее всего, обдумывая тему и тон для новой, более умной атаки.
Молчал и Эрмс: ни Касс, ни Рамтей, ни Фадита, ни Лон явно не занимали его. Со скучным выражением лица незаконный сын Зева обдумывал возможности повернуть разговор на свое участие в успехах Кронота.
Рамтей не стал ждать, пока Эрида подготовится к очередному наступлению.
Холодно, хоть и не выходя из рамок приличия, он кивнул и быстро вышел за дверь. Касс выскочила следом. Она простилась с Рамтеем с сожалением.
Девушкой цепко владело чувство обиды. Представлялось знакомство с Рамтеем так: пришел человек в дом, а туда его не звали, не ждали его там, не нужен он был там никому. Дверь в дом случайно распахнулась, но тут же и захлопнулась перед самым носом, не дав ничего не узнать, ни понять. Что могло открыться там, за той дверью, которую Рамтей бесцеремонно затворил перед ней? Пока прояснилось только одно: смутная, оказывается, это личность: брат Зева, атлант номер два.
Глава 4
Касс быстро неслась прочь от Веселого Грота. Левую руку она держала, как того требовали правила безопасного полёта, на щите управления аэробилем. Свободная же правая перебирала гладкие камешки. Сначала машинально, потом - очень постепенно, всё более и более методично. Наконец, Касс заметила, что пальцы её вдумчиво, последовательно, одно за другим, прощупывают звенья ожерелья.
Как сильно, оказывается, увлекло ее это занятие! Вещунья трогала рисунки, будто ласкала что-то нежное. Щербатинки точек и линий составляли единое гармоничное целое с гладкостью поверхности, отполированной речной водой.
Девушка положила ожерелье на ногу, оторвала от него руку и несколько раз легонько повела чуть собранной в пригоршню ладонью, не касаясь камней. Ожерелье все еще хранило ауру кентавра. Сначала ладонь поймала теплоту, но теплота почти сразу же перестала быть гладкой. Шероховатость очень скоро сделалась колючей. Наконец, что-то острое резануло и ядовитое жало вонзилось прямо в бугорок Любви. В руку Прекрасной Девы хлынула волна неведомой муки.
И опять-таки Лон оказался прав. "Правило номер шесть: никогда не читай незнакомую ауру горстью, а только открытой ладонью. Незачем втягивать в себя чьё-то зло." Что ж, не послушалась учителя, теперь лови, держи, чувствуй чужое горе, нерадивая ученица ясновидящего... Постороннюю трагедию придется преломить через собственное сознание, пропустить через собственное сердце...
Страдание, быстро проросшее откуда-то снизу, пронзило все ее существо. Когда пик воткнулся в горло, провидица задохнулась. Только после этого боль постепенно стала отпускать. Лон бы уже все знал, - подумала Касс. Она же только ощутила, учуяла что-то, в чем еще надо будет разобраться. Девушка опять взяла ожерелье рукой.
На этот раз Касс поймала себя на том, что пытается прочитать рисунок пальцами. Интересно, что это ей вполне удавалось. Конечно же, вот, например, очертания русалочьего хвоста... А здесь... Нет, не разобрать... Что-то округлое, непонятное, не то изгиб волны, не то женская грудь... А вот здесь точно кентавр... Насмерть влюбленный в русалку. Или кентавр, поднявший руку на Настоящего? Конечно, эти кентавры не могли быть одним и тем же, потому что даже в бреду неловко, неправильно совмещать любовь и убийство...
А в каком бреду совместить с Настоящим взбунтовавшуюся машину? Возможно ли мысленно воссоздать ту цепь обстоятельств, которая способна соединить не созданнные для соединения существа, кентавра и Рамтея? Пусть это не сумасшедший, а тот, второй кентавр... Все равно, воображение отказывается верить в подобную связь. Дружеские отношения машины с Настоящим. Постой, но почему, собственно, нельзя? А ее, самой Касс, дружба с русалкой? Да ведь Рамтей - не взбалмошная и одновременно наивная Прекрасная Дева. Атлант номер два - не она, Касс. Не просто Настоящий - брат Зева.