Такой изображена Эра с крепко сжатыми, одинаково белыми руками и губами. Дай ей только волю, она бы всех сейчас передушила. Видно, ей хочется наброситься сейчас на ненавистную Эньюэ, рвать новую соперницу, кусать, терзать - до крови, до смерти. А заодно обругать, избить, уничтожить сына, который притащил в дом этот очередной соблазн для Зева. Привел красотку, прекрасно зная нрав своего отца.

Касс перевела изумленный взгляд на Рамтея.

– Это выткала Рахел, - с готовностью пояснил тот.
– Из-за этого ковра Фина её возненавидела больше всего. Скажу даже: для меня оказалось достаточно сложным его спасти. Собственно, в конце концов, я просто вытащил ковёр из огня...

– Я потрясена, - выдавила Касс и напрямую спросила: - Рахел у тебя? Нужна ли моя помощь? Я готова оказать тебе любую услугу, Рамтей.

– Она в безопасности, - гордо сообщил Рамтей.
– Еще ночью я отправил ее... Далеко.
– он улыбнулся: - Но все равно, благодарю. Я рад.

– Я слышала, если раз в году они не пройдут обязательную профилактику, то постепенно, рано или поздно полностью превращаются в свое низшее...

Касс замялась, безуспешно стараясь не глядеть на кентавра. Она мысленно пыталась построить фразу без обиды для него... Все, что вертелось в голове, высказывать Горну ей казалось, по меньшей мере, неуместным. Но Рамтей терпеливо ждал, и она решилась.

– Например, Рахел, если я правильно понимаю, в конце концов, превратится в гигантского...
– Касс содрогнулась и упавшим голосом закончила: - Паука?

– Зато будет свободна, - отрезал Рамтей.

– Значит, это правда?

– Насколько я знаю, необязательно, - смягчился хозяин.
– Зависит от обстоятельств, организма...

– Лучше умереть, чем такая жизнь, - вставил Горн.

– Умирать никому не хочется, - возразила Касс.
– Кстати, правда ли, что Эрмс сегодня ездит по Посейдонису, предлагает всем Асклепиево бессмертие.

– Да, он был у меня...
– улыбнулся Рамтей.
– С сегодняшнего утра я бессмертен.

Он сказал это просто, как можно говорить о завтраке, поклонился и усмехнулся: - Если верить, конечно, Асклепию и Эрмсу...

Касс молча уставилась на гиганта: в его внешнем облике, вроде бы, ничего не изменилось.

– Я вижу, Прекрасную Деву это удивляет...
– протянул Рамтей.

– Признаюсь.

– Что же именно удивляет тебя?

– Не знаю, - ответила Касс.
– Мне казалось, ты хотел уйти...

– Уйти - это для слабосильных!
– гордо заявил атлет.
– Нет, я так легко не уйду. Ему, - он грозно и с ненавистью вскинул подбородок к изображению на ковре брата: - ему так легко от меня не избавиться! Прежде всего, я заставлю его заплатить за все свои удовольствия... Чтоб платили не дети, не жена, не красавицы - он сам!

Касс поразилась виду Рамтея. Обычная бесстрастность его испарилась. Глаза горели. Великан тяжело дышал.

– Разве в наслаждениях смысл жизни?
– тихонько подыграл кентавр.

– Лон говорит, что смысл жизни в красоте, - прошептала девушка.

– Нет, - уверенно сказал Горн.
– Смысл жизни в страданиях. Только страданием можно постичь...

Кентавр покивал головой, как будто поддакивая сам себе, и закончил: - Только страданием можно искупить...

– Передай своему Лону, пусть стишки пишет, - презрительно бросил Рамтей. Выступления кентавра он, казалось, и не заметил.

– Тогда в чем? Правда, в страдании? А, может, наоборот, в счастье? Или, в любви?
– С надеждой спросила Касс. На каждое ее предположение Рамтей отрицательно качал головой.

– В чем же?
– настаивала она. Казалось, вот-вот - и он ответит на тот самый главный вопрос, который мучил ее все это последнее время.

– В бунте.
– Рамтей произнёс это слово отрывисто, как выплюнул.

Он приподнялся, взял с подноса трубку и стал раскуривать. По комнате поплыл сладковатый запах трубочного табака.

– Мир устроен так, - с наслаждением затянувшись, тихо говорил Рамтей: - что в его основе лежит справедливость. Справедливость распределения сил стягивает между собой атомы, вращает планеты, гонит куда-то галактики... Справедливость взращивает растения, выбирая к жизни самые лучшие... Справедливость поддерживает огонь жизни. Справедливость царит над зверями в лесу, заставляет их подчиняться определенному порядку...

Рамтей опять затянулся и продолжал: - И только в отношениях между людьми справедливость чаще всего беспомощна и бесполезна.

Касс взглянула на Горна: тот сидел, пригорюнившись. Ему, видимо, очень хотелось изменить отношения между людьми.

– Почему-то ситуация всегда складывается в пользу того, кто меньше всего этого заслуживает. Ничтожества властвуют над гениями... Бездари над талантами... Чем ничтожней человек, тем знатнее слывет... Чем бессовестней - тем большим богатством обладает... Чем меньше достоин славы - тем знаменитей...