В то же время в Западной Европе главную роль в образовании раннефеодальных государств сыграли причины внутреннего порядка, прежде всего социальное расслоение в среде германских племён, сокрушивших Западную Римскую империю.

Другое отличие образования государства на Руси от аналогичных процессов у европейских народов заключается в том, что здесь государственность строилась сверху вниз, путём «окняжения», т. е. подчинения ряда славянских и неславянских племён власти киевского князя, и перехода власти от племенных старейшин к военной знати. Тогда как в европейских странах государственный строй возник уже на подготовленной для этого римским владычеством почве. И государство здесь строилось, по преимуществу, снизу вверх, путём заимствования и наполнения новым феодальным содержанием прежних культурно-правовых и политических институтов, оставшихся от античного общества.

Ещё одна отличная от формирования раннефеодальных государств в Европе черта – отсутствие ярко выраженного насилия в процессе образования государства. Ведь в Западной Европе новая после римского владычества государственность была навязана местному населению извне, победившим этносом. Франки навязали своё господство галлам, англосаксы -бриттам, вестготы – кельтам и т. д.

Можно с каким угодно скепсисом относиться к рассказу летописца Нестора о добровольном призвании варягов, но в летописных сводах Древней Руси нельзя найти следов «схваток боевых», свидетельств активного сопротивления пришельцам-варягам со стороны местного населения. Об отсутствии вооружённого сопротивления варяжским князьям говорит хотя бы тот факт, что прежняя родоплеменная знать не исчезла в одночасье, как это бывает при вражеском нашествии. Так, после битвы при Гастингсе новая английская знать формировалась из иноземцев-французов. В Древней же Руси во времена правления первых киевских князей продолжали существовать местные династии (полоцкий князь Рогволод и древлянский князь Мал), которые лишь впоследствии были заменены Рюриковичами – потомками варяжского конунга Рюрика, который считается основателем первой правящей династии на Руси.

Его приход на Русь, по существу, уже был подготовлен. Восточнославянские племена к IX в. успели осознать необходимость государственной консолидации. Нужен был только активный фермент, который бы скрепил воедино разрозненные славянские племена. Этим ферментом и стали варяжские дружины со своими предводителями – конунгами. Вовсе не должен принижать наше национальное достоинство тот факт, что первым легендарным правителем Руси стал выходец из Скандинавии. Надо только представлять себе состояние умов и нравов той эпохи, когда ни один из племенных славянских вождей не мог уступить и подчиниться другому. Здесь требовался некий «третейский судья», человек со стороны, не подверженный местным интригам, который мог стать выразителем общегосударственных интересов.

Так Древняя Русь совершила первый в своей судьбе исторический выбор, пожертвовала своим прежним родоплеменным укладом ради нового государственного порядка. «Дайте не хазарам, дайте мне», – сказал полянам князь Олег, обещав оборонить их от вражеских набегов. Подчинив себя государственной идее и пожертвовав прежним родоплеменным укладом, Древняя Русь сумела быстро, в течение нескольких десятилетий, выступить на мировой арене как мощное государство с собственным вектором развития, активно впитывая в себя культурные и политические достижения окружавших её стран.

Этот процесс приобщения к лону мировой цивилизации был ускорен принятием христианского вероучения и правовых норм, что стало вторым историческим выбором восточных славян, связанным с определением основ их духовной жизни и политического строя.

Не вызывает особых вопросов то, почему светоч христианской веры пришёл на Русь именно из православной Византии. Это было вызвано следующими обстоятельствами:

1. Географической близостью Древней Руси и Византийской империи.

2. Возникшими вследствие этого тесными торгово-экономическими и военно-политическими связями.

3. Большей доступностью православного вероучения для древнерусского общества, ибо православная церковь допускала проповеди на родном языке.

4. Надо учитывать и то обстоятельство, что молодое, едва становящееся на ноги государство всегда стремится впитать в себя культурные, технические и политические достижения стран, имеющих солидный опыт исторического развития. Для западноевропейских стран в тот период таким ориентиром была Западная Римская империя, а для Киевской Руси им стала Византийская империя.

По мнению академика Б. А. Рыбакова, уже во второй половине IX в. часть русской знати приняла православную веру при посредничестве греческого и болгарского духовенства [2] . Сама правительница Киевской Руси княгиня Ольга стала христианкой после путешествия в Константинополь. Однако вскоре её повзрослевший сын Святослав принялся вновь укреплять языческую веру и языческие нравы. Начался, образно говоря, период «языческой реакции».

Для князя Святослава его антихристианская линия была осознанной политической позицией. Взяв курс на создание обширной славянской империи, он должен был вступить в военное противоборство с православной Византией. Так что о принятии новой религии из её рук не могло быть и речи. С другой стороны, боевые соратники князя, жившие постоянными военными походами, не видели в христианстве ничего, кроме смешных обрядов и нелепых запретов («не убий», «не укради», «не возжелай жены ближнего своего»), крайне ослаблявших боевой дух.

Наибольшая опасность для будущей христианизации Руси возникла в 970-980-х гг., когда новый князь Владимир предпринял попытку реформировать языческий культ и превратить его в государственную религию. Во главе языческого пантеона был поставлен бог грома и молнии Перун. Это был бог войны, т. е. бог князей и дружинников, который должен был стать духовным символом нарождающейся русской государственности.

И нельзя сказать, что эта затея с реформированием языческого культа была заранее обречена на провал. Ведь из истории других стран и народов известен опыт существования средневековых государств, духовную основу которых составлял национальный религиозный культ, что с точки зрения христианского вероучения или ислама является тем же самым язычеством. Япония и Индия тому пример. Могла ли и Русь существовать на подобной духовной основе?