– У вас хороший дом, - рассмеялась Мадди.

– Не в столице, - покачала головой Катарина.
– Я жила в предместьях. У нас там маленький дом. Всего и людей - я, няня, кухарка, конюх и две служанки. Конюх и воду таскал, и дрова колол.

– А почему ты там жила?

Катарина выразительно посмотрела на свою трость.

– Многие думают, что это врожденное. Будет тяжело найти Леандеру жену, если я буду постоянно на виду.

– Леандер - это твой брат?

– Да.

Дверь открылась без стука. И мора Ровейн, чуть запыхавшись, грозно вопросила:

– Ты готова? Почему так просто одета?

– Как смогла, мора Ровейн, как смогла, - ангельским голосом протянула Катти.

– Росица не явилась, - сдала служанку Мадди.
– Я затянула корсет.

– Перетянула, - уточнила Катарина.

– Талия стала выразительней, - отмахнулась ванен Скомпф.

– Да, а внутренними органами можно пренебречь, - едко отозвалась Катарина.
– Пожелай мне удачи.

– Удачи, - улыбнулась Мадди.
– Вернешься - иди сразу ко мне. С меня чай со смородиной, с тебя информация.

Катарина коротко кивнула. Они с Мадди придумали целую систему знаков - на тот случай если с мэдчен ван Ретт возьмут клятву о неразглашении.

Мора Ровейн шла не быстро. Но при этом непрерывно ворчала себе под нос.

– На что жалуешься?

– Я узнала о том, что тебя пригласили на ужин, через полчаса после обеда. Росица девушка умненькая и так бы не поступила.

В тот же момент им на пути попалась обсуждаемая служанка. Зареванная и несчастная. Остановившись, Катти вытащила из-за рукава батистовый платок и протянула его Росице. Та с благодарностью кивнула и вытерла слезы.

– Жди меня в комнате, - приказала Катарина.

– Вы не будете от меня отказываться?
– поразилась служанка.

– Зависит от того, где ты была, - коротко бросила мора Ровейн.

– Меня в кладовой закрыл кто-то. Пошла за свежими полотенцами для мэдчен, - шмыгнула носом Росица.
– Узнаю кто - отомщу. Мэдчен ван Ретт, клянусь, я бы никогда не оставила вас одну собираться на такой важный ужин. Мне же сразу сказали, кого выбрали. Я потому и пошла за полотенцами - ведь надо ванну принять, маски, притирания... Ик.

Икнув, Росица прикрыла рот руками.

– Ты слышала приказ. Выполняй, - бросила мора Ровейн.
– Идем, не хватало опоздать.

– Принц Хиллиард не любит ждать?

– А кто любит?
– отозвалась мора Ровейн.

На улице смеркалось. Катти крепче вцепилась в трость и прислушалась к растениям - есть или нет по дороге ямки да выбоины. Не было. Не зря садовник получал свои деньги.

– Не буду тебя утомлять советами, - негромко произнесла мора Ровейн.
– Принц сложный человек, да и ты непростая. Действуй так, как тебе подскажет сердце. Но помни, бить нельзя не только белаторов, но и принцев.

– А белатор Альтгар еще и неженка-ябеда?
– поразилась Катарина.
– А он сказал, что осмеял мою внешность?

Мора Ровейн только усмехнулась. И Катти вздохнула: дуэнья явно знала гораздо больше, чем говорила.

Янтарная беседка светилась от обилия мечущихся вокруг нее иллюзорных бабочек. Сладкий цветочный аромат буквально сбивал с ног, а шум искусственного водопада заглушал шорох шагов.

– Хорошо, что ты будешь рядом, - шепнула Катти.

Германика ободряюще улыбнулась и шепнула:

– Но вмешиваться в беседу мне запрещено. Я лишь безмолвный наблюдатель. Меня будет даже не видно.

И мора Ровейн вновь растаяла в воздухе. А Катарина, решительно выдохнув, шагнула вперед, в яркий золотой свет.

Принц Хиллиард поднялся и подхватил ее под руку.

– Вы с тростью?

А Катарина чуть не взвыла - это опять был новый голос. Не тот, что встретил ее и попросил цветок. И не тот, что она подслушала. Но сейчас ей не обязательно молчать:

– Увы, мы неделимы. А у вас изменился голос, мой принц.

– Это амулет, - рассмеялся Хиллиард.
– И если вы пройдете Отбор до конца - узнаете зачем он мне нужен.

– Какой прекрасный повод преодолеть препятствия, - вежливо ответила Катти.

Принц отодвинул для нее стул и с интересом спросил:

– А возможность стать королевой - не повод?

Покраснев, Катарина сделала вид, что ничего не услышала. Повторять его высочество не стал.

Невидимые слуги поставили перед ними тарелки. Бутылка с вином будто сама собой поднялась в воздух и наполнила бокалы. Но Катти, осторожно потянувшись к своей силе, насчитала в беседке пятерых человек. Какая прелесть.