— Абсолютно неспособна.

Этим летом я часто виделась с Шарлоттой и Саймоном. Сколачивая группу для вечернего похода по пабам, всегда можно было рассчитывать на них.

Да, одну неделю нам пришлось-таки обходиться без них — они ездили в Португалию. И нас с Гасом приглашали присоединиться. Точнее, Шарлотта просила меня поехать с ними и сказала, что я могу взять с собой Гаса, если хочу. И что я могу не беспокоиться о постоянных ссорах Гаса и Саймона.

Но у нас с Гасом не было денег на такую поездку. Да я и не огорчилась из-за этого — моя жизнь и без Португалии была похожа на праздник или отпуск.

Шарлотту и Саймона мы провожали все вместе: я, Гас, Джед, Меган, Мередия и Дэннис, потому что мы так сдружились, что не могли надолго расставаться.

Всю неделю, пока парочка отсутствовала, оставшиеся в Лондоне постоянно спрашивали друг у друга: «Как ты думаешь, чем они сейчас занимаются?» и «Как ты думаешь, они вспоминают о нас хотя бы изредка?»

Даже Гас скучал по Саймону.

— Мне некого задирать, — жаловался он.

А когда Шарлотта и Саймон вернулись, мы устроили настоящее, безудержное, дикое празднование. Все португальское вино, привезенное ими, было немедленно уничтожено. Вечер признали удавшимся после того, как Шарлотту вырвало и ее уложили в постель.

Единственными, кого я почти не видела, были Карен и Дэниел.

Карен почти все время проводила у Дэниела и забегала к нам лишь изредка, чтобы взять смену одежды на ближайшие несколько дней. Дэниел в таких случаях ждал ее в машине.

Соответственно у меня не было возможности поговорить с Дэниелом, как раньше. И мы почему-то перестали звонить друг другу. Будучи сентиментальной дурочкой, я огорчалась из-за этого, но поделать ничего не могла: дороги назад не существовало.

Поэтому я старалась сконцентрироваться на радостных сторонах своей жизни, а именно — на Гасе.

Всю серьезность отношения Карен и Дэниела мы осознали, когда Карен оповестила нас об их предстоящей совместной поездке в Шотландию, предположительно в сентябре. Судя по довольному блеску в ее глазах, она была в полной уверенности, что Дэниел крепко сидит у нее на крючке. И что в скором времени ей предстоят отчаянные споры с матерью о том, кого из четвероюродных сестер и братьев приглашать на свадьбу, а кого нет.

Я прикидывала, попросит ли она меня быть ее подружкой. Почему-то мне казалось, что нет.

Как-то в субботу вечером мы все — я, Шарлотта, Саймон, Гас, Дэннис, Джед, Меган и даже Карен с Дэниелом — пошли на концерт под открытым небом в одном из поместий северного Лондона.

Несмотря на то что играли классическую музыку, мы отлично провели время: лежали на траве, слушали шелест листвы над головами, пили шампанское и ели булочки с сосисками и мини-эклеры.

По окончании концерта мы решили, что хватит вести себя как взрослые и пора подебоширить. Еще было не очень поздно, всего лишь около двенадцати ночи (в то лето мы считали субботнюю ночь потраченной впустую, если засыпали до восхода солнца).

Поэтому мы закупили вина в круглосуточном магазине, который с радостью нарушил закон и продал нам его, и отправились всей толпой к нам в квартиру.

Чистых стаканов не оказалось, и Карен вызвала меня добровольцем помыть посуду.

Итак, я стояла у раковины, ополаскивая стаканы и жалея о каждой минуте, проведенной в стороне от веселья гостиной, когда в кухню заглянул Дэниел в поисках штопора.

— Как дела? — спросила я и по старой привычке улыбнулась ему.

— Нормально, — как-то вяло ответил он. — А у тебя?

— Тоже.

Неловкая пауза.

— Я тебя сто лет не видела, — сказала я.

— Ага, — согласился он.

Снова пауза. Говорить с ним стало так же трудно, как выдавливать кровь из брюквы.

— Значит, вы едете в Шотландию? — спросила я.

— Угу.

— Тебе хочется туда поехать?

— Ну да. Я никогда не бывал в Шотландии, — последовал немногословный ответ.

— И дело ведь не только в этом, — поддразнила я его.

— Что ты имеешь в виду? — холодно поинтересовался он.

— Как что? Знакомство с семьей Карен и все такое, — бодро подсказала я. — Так какие у вас дальнейшие планы?

— О чем ты? — снова спросил он, теперь уже нахмурившись.

— Сам знаешь, — неуверенно улыбнулась я.

— Не знаю, — отрезал он. — Это всего лишь отпуск, понятно?

— Что с тобой? — удивилась я. — Я помню времена, когда у тебя еще было чувство юмора.

— Извини, Люси. — Он попытался взять меня за руку, но я оттолкнула его и вышла из кухни.

Глаза мои наполнились слезами, что меня очень напугало, так как я никогда не плакала. Только перед месячными, но это не считается. И еще когда по телевизору показывали передачу о сиамских близнецах, которых разделили и одни из них после этого умер. Или когда я видела старичков, в одиночку переходящих дорогу. Или когда я заходила в гостиную, а меня там встречали недовольными криками, чтобы я уходила и не возвращалась без чистых стаканов. Мерзавцы.