Проскакивая через турникет следом за каким-то мужчиной, запрыгнула в отъезжающий поезд. Сесть было некуда, и я прислонилась к двери с надписью «не прислоняться».

Да, неплохой марафон для той, которая даже на уроки физкультуры «по справке» не ходила. Хотя врач в свое время говорил, что, возможно, я перерасту эти приступы астмы. Что это скорей психологическая, чем реальная проблема с легкими. И сейчас с трудом, но восстанавливая нормальное дыхание, понимаю, что в чем–то она была права. Когда голова перестает кружиться, а в боку неприятно колоть, я осматриваюсь.

Обычный вагон, забитый не слишком выспавшимися и от этого не слишком приветливыми пассажирами. Никого опасного для себя я тут не вижу: ни полицейских, ни Людмилу Кирилловну, хотя что-то мне подсказывает, что это пока. Нужно куда-то пересаживаться с этой ветки да и вообще решать, куда ехать. Не могу же я целый день провести в метрополитене.

Воспользовавшись остановкой, я протискиваюсь ближе к стене, где висит схема станций. Так, назад к Андрею нельзя, на свою квартиру - тоже; к Иринке, Юрке... нет и нет. Палец чертит узоры на разноцветных линиях. Тут мой взгляд падает на конец желтой ветки – «Новокосино».

Я, вспомнив, что где-то в этом районе была нежилая квартира, не знаю, кому она принадлежит, заходила туда с Лариской один раз: она забирала оттуда какие-то свои вещи, и тогда же отдала мне ключи, как она объяснила: «на всякий случай».

Вот такой случай и наступил. Порывшись в сумке, нащупала в боковом кармашке небольшой ключик, вздохнула с облегчением. Так, «куда» - решила, все остальное… Думать не хотелось. Я понимала, что совершила, возможно, самую большую глупость, но идти с повинной в приют не собираюсь.

Без приключений доехав до нужного района, я захожу в ближайший магазин, и закупаюсь самым необходимым, чтобы не упасть в голодный обморок, благо в кошельке еще лежат последние пятьсот рублей. Теперь остается только надеяться, что квартира цела и, до сих пор, необитаема. Не хотелось бы нарваться на каких-нибудь наркоманов.

Немного поблуждав по району, нахожу нужный дом. Типичная старая пятиэтажка на окраине города с вечно сломанным кодовым звонком, запахом мочи и табачного дыма в подъезде. Я поднимаюсь на третий этаж и подхожу к нужной двери. Постояв возле нее, прислушиваюсь к звукам - тишина.

Вытащив ключ из кармашка, нервно сжимаю его несколько секунд, вставляю в замок, поворачиваю, щелчок.

Сразу чувствуется одно: в квартире холодно. Закрываю за собой дверь и пытаюсь нащупать кнопку выключателя. Будет очень забавно, если вместе с отоплением в квартире не окажется электричества и воды, что вполне закономерно для нежилого помещения. Но мне повезло: лампочка, тускло мигнув, зажигается.

Разувшись, но не снимая пуховика, прохожу туда, где должна быть кухня. Обшарпанные стены, старая мебель, мусор и пыль. Ремонт требовался везде: где-то косметический - где-то более радикальный. От холодильника несет несвежими продуктами: заплесневевший сыр, протухшая колбаса, пачка замороженных пельменей и две початые бутылки пива.

По спине прошли мурашки. Все-таки сюда кто-то наведывается, но надеюсь, хотя бы сегодня они в гости не придут. Было ясно, что надолго здесь остаться у меня не получится, но я и не собираюсь, просто думать: «куда дальше?» - сил нет. Голова начинает болеть, а желудок сжимается от голода. Поставив пакет с продуктами на стол, достаю булочку и йогурт, накидываюсь на них с жадностью, и только через несколько секунд осознаю, что в кармане пуховика вибрирует мобильный.

Дисплей высвечивает номер Андрея. Я смотрю на телефон в своих руках. Лишь какая-то миллисекунда не дает мне привычно ответить на звонок. Что я ему скажу? Что я сбежала? Это он уже и так знает, поэтому и такой длинный список «пропущенных».

Телефон затих. Есть расхотелось, в глазах снова стоят слезы. Нажав кнопку выключения, я смотрю, как экран сотового гаснет. Пока так будет легче, и, наверное, меня так не смогут отследить по GPS-сигналу, как в некоторых фильмах. Хотя смешно думать, что Людмила Кирилловна может подтянуть такие силы для поиска одной сиротки.

Побродив по квартире, точнее, ее двум комнатам, я останавливаю выбор на меньшей из них. В комнатке стоит диван, по виду - ровесник моей бабушки, напротив телевизор, в углу кажущийся огромным в таком маленьком пространстве шкаф. Полазив на антресоли, нахожу подушку и плед. В углу, между шифоньером и стеной, обнаруживается масленый обогреватель, вполне рабочий, что поможет мне не околеть до утра.

Включив телевизор и убавив звук до минимума, не раздеваясь, ложусь на диван. Голова продолжает болеть, и кажется тяжелой, словно туда налили расплавленного свинца. Перед глазами мелькают картинки очередного российского сериала, сливающегося в одно разноцветное пятно. Сама не заметив, я проваливаюсь в сон.

От резкого звука я подпрыгиваю, но даже не понимаю сразу, где нахожусь. Память подсказывает, и я с некой смесью облегчения и разочарования опускаюсь назад на подушку. Мне не в первый раз хочется либо чтобы все произошедшее со мной в реальности стало лишь сном, либо сон стал реальностью, но никогда не хотелось этого так сильно. Мне снились родители. Мы все вместе собирались на отдых, но наш рейс почему-то задерживали. Тяжело вздыхаю. Тоска, тупой занозой продолжающая сидеть где-то внутри, стала уже чем-то привычным. Не знаю, сколько я проспала, но за окном уже темно. Похоже весь день. Видимо стресс и нервотрепка сказывается на мне немедленным впадением в спячку.