От Д.Г. Каценеленбогена поступило в МВД прошение «о разрешении на избрание его на должность раввина в Петербурге». В нем он сообщил, что с 1877 по 1894 г. был общественным раввином Вержбловского округа, а затем духовным раввином и вместе с тем помощником общественного раввина Сувалкинского округа. В связи с этим МВД 30 июня запросило у Сувалкинского губернатора сведения о личности этого раввина. В ответе от 15 июля, подписанном вице-губернатором, было сказано: «Он пользуется большим уважением единоверцев и известен лично начальнику губернии и мне как человек благонамеренный». Между тем здоровье А.Н. Драбкина все более ухудшалось. 1 августа 1907 г. он просил МВД отпустить его для лечения на четыре месяца, в связи с чем настаивал на ускорении утверждения замены ему. Д.Г. Каценеленбоген и И.И. Гинцбург 14 августа были приглашены в МВД для собеседования. 29 августа министр внутренних дел П.А. Столыпин разрешил временно допустить их обоих к исполнению обязанностей помощника общественного раввина при условии проведения выборов на предназначенные им должности не позднее, чем через три месяца. А.Н. Драбкину решением МВД от 30 декабря 1907 г. была назначена пожизненная пенсия в размере 2400 руб. в год, в том числе 600 руб. от правления ПХС из фонда А.Я. Гаркави для служащих синагоги. При этом учитывалось, что он был раввином в Петербурге в течение почти 32 лет. Однако многим прихожанам этот размер пенсии казался слишком высоким, вызывал возражения.36

В начале 1908 г. продолжалось рассмотрение властями вопроса о назначении раввина в столице. 19 января П.А. Столыпин доложил Николаю II о положении с выборами. Он довел до сведения императора, что Д.Г. Каценеленбоген «получил только домашнее образование и по закону раввином в Петербурге быть не может. Но он очень образован и пользуется большим уважением». Поэтому министр предлагал разрешить ему баллотироваться на выборах, несмотря на отсутствие диплома. Эти доводы убедили царя. И 26 января из МВД сообщили градоначальнику, что император 20 января поставил свою подпись на предоставлении Д.Г. Каценеленбогену права претендовать на должность общественного раввина. После этого градоначальник 14 февраля известил МВД о том, что он на основе царской воли «разрешил провести выборы раввина в помещении Еврейской народной столовой 20 февраля». Однако они тогда не состоялись из-за отсутствия необходимого количества людей, о чем градоначальник 24 февраля информировал МВД. Вместе с тем он писал, что А.Н. Драбкин, явившийся из отпуска 16 января, болен и просил назначить Д.Г. Каценеленбогена раввин временно, до новых выборов.

Для их проведения были избраны уполномоченные из числа прихожан. Но их первое заседание, состоявшееся 20 января, не дало результата ввиду резкого расхождения во мнениях. На втором заседании в конце февраля большинство высказалось за то, что Д.Г. Каценеленбоген может быть только «религиозным наставником, а отнюдь не национальным представителем такой общины, как петербургская», т.е. может выполнять функции только духовного раввина. А на должность общественного раввина были выдвинуты кандидатуры трех религиозных деятелей: М.Г. Айзенштадта – из Ростова-на-Дону, И.С. Моги– левера – из Белостока и В.И. Темкина – из Елисаветграда. Споры вокруг этого вопроса не утихали. И правление ПХС было вынуждено провести новые выборы уполномоченных. При этом выдвигалось несколько их списков. Например, в ПХС победил список, в который входили Ю.Б. Бак, Я.Н. Брозелио, С.Е. Вейсенберг, Д.Г. Гинцбург, Г.Б. Слиозберг, С.А. Трайнин и др. Уполномоченных выбирали и во всех других еврейских молитвенных учреждениях столицы, но не везде выборы проходили гладко. Так, в Песковской синагоге выборы были назначены на 11 мая 1908 г. Однако из-за продолжавшихся разногласий они не состоялись, были перенесены на более поздний срок. Между тем претенденты на раввинский пост провели пробные проповеди. Но сами выборы общественного раввина постоянно откладывались. В конце 1908 г. снял свою кандидатуру И.С. Могилевер, а в конце 1909 г. и В.И. Темкин. Остался М.Г. Айзенштадт, который был избран почти единогласно. В газетах писали: «Таким образом, петербургская община дождалась своего первого выборного раввина. И здесь для него самое главное – упорядочение школьного дела и рациональная постановка общинной благотворительности». В январе 1910 г. сообщили об утверждении его в должности. Вместе с тем отмечали, что уход М.Г. Айзенштадта с поста раввина в Ростове– на-Дону «вызвал там большое сожаление, ибо он проявил себя с самой лучшей стороны: заведовал двумя Талмуд-Торами, активно участвовал в деятельности других еврейских учреждений, с большим успехом представлял интересы общины перед властями», был председателем комитета местного отделения ЕКО.37

2 декабря 1910 г. М.Г. Айзенштадт написал в МВД, что ему трудно совершать все обряды, особенно при большом числе браков. Официально утвержденного помощника раввина в Петербурге нет, так как отсутствуют кандидаты, обладающие необходимым образованием. Вместе с тем в столице проживает Д.Г. Каценеленбоген, утвержденный в звании общественного раввина по Сестрорецку. «С ведома правления ПХС, – писал М.Г. Айзенштадт, – я вошел в соглашение с Каценеленбогеном, что с моего разрешения он будет совершать обряды бракосочетания в Петербурге». В справке, составленной в МВД, как и раньше, отмечалось, что он получил только домашнее образование, на занятие раввинской должности прав не имеет. «Между тем он обладает обширными знаниями правил еврейской веры, человек религиозный, пользуется большим уважением среди своих единоверцев, ни в чем предосудительном в политическом и нравственном отношении замечен не был». Ввиду этого 20 января 1908 г. министром внутренних дел было испрошено высочайшее соизволение на предоставление ему права баллотироваться на должность помощника общественного раввина Петербурга. Но на состоявшихся выборах он не получил необходимого большинства голосов. На заседании правления ПХС 6 мая 1909 г. было принято к сведению ходатайство Сестрорецкой синагоги от 1 мая, направленное губернатору и не встретившее у него возражений. В нем говорилось об утверждении ее прихожанами «петербургского раввина Д.Г. Каценеленбогена исполняющим дела» раввина их синагоги, так сказать, по совместительству, что объяснялось их «скудным материальным положением и поэтому невозможностью найти достойного пастыря». И 19 июня 1910 г. губернатором было дано распоряжение о допущении его, как «исполняющего должность раввина в Петербурге, к временному исполнению обязанностей сестрорецкого раввина». 15 января 1911 г. МВД сообщило губернатору свое мнение по этому вопросу, аналогичное прежнему: Д.Г. Каценеленбоген, как «не имеющий образовательного ценза, не может быть допущен в Петербурге к заполнению метрических книг», т.е. к должности помощника общественного раввина. Однако, в связи с отсутствием в столице необходимого еврейского религиозного руководителя, через короткое время мнение МВД изменилось. Во время новых выборов Д.Г. Каценеленбоген, наконец, получил необходимое большинство голосов выборщиков и затем был утвержден в этой должности.38

На общем собрании прихожан ПХС 27 ноября 1913 г. были избраны уполномоченные для перевыборов р. М.Г. Айзенштадта и его помощника в связи с завершением ими трехлетнего срока пребывания на своих постах. В числе их были: И.А. Абельсон, Б.Р. Александров, Г.А. Бернштейн, М.А. Варшавский, А.Я. Гаркави, М.А. Гинсбург, Ал-др Г. Гинцбург, Б.А. Каменка, И.Ю. Маркон, Э.С. Мандель, Б.М. Сапотницкий, Г.Б. Слиозберг, М.П. Шафир и Д.Ф. Фейнберг. На выборах 14 мая 1914 г. присутствовало 42 уполномоченных, избранных на собрании прихожан всех еврейских религиозных учреждений столицы. Подавляющим большинством голосов при отсутствии серьезных конкурентов М.Г. Айзенштадт и Д.Г. Каценеленбоген были переизбраны. После этого председатель правления молитвенного дома на Петроградской стороне С.Л. Тривус выразил «горячую признательность М.Г. Айзенштадту за его энергичную деятельность на ниве еврейской общественности». Отметим, что в начале 1914 г. собрание прихожан ПХС выразило ему благодарность за его «труды в области воспитания юношества», высказало пожелание о всемерном расширении этого вида деятельности. Был положительно оценен установленный М.Г. Айзенштадтом обычай давать наставления каждому еврейскому мальчику при вступлении его в религиозное совершеннолетие.

31 декабря 1911 г. губернатор написал в МВД, что бывший раввин А.Н. Драбкин, которому исполнилось 75 лет, просит разрешения на продление его права жительства в столице. В письме говорилось, что А.Н. Драбкин исполнял в Петербурге обязанности раввина с 1876 по 1907 г., награжден медалями: золотой «За усердие», серебряной «В память св. Коронования». И 11 января 1912 г. МВД дало на это свое согласие. Тогда отмечалось многолетнее присутствие в ПХС помощника надзирателя здания А. Словака, чтеца Гера. Укажем, что с 1894 по 1916 г. правлением ПХС выпускался календарь на каждый синагогальный год с расписанием молитв, временем зажигания свечей и другими религиозными сведениями.39

Как и в прошлые годы, правление ПХС немало внимания уделяло подбору канторов, удовлетворявших требованиям прихожан. В начале XX в. первым из них считался – И.Рессель, его подменял Шифрин. Дирижером хора был Шкляр, его помoщником -Готбейтер. На заседаниях правления ПХС не раз обсуждались вопросы улучшения состояния синагогального хора. Это не могло не сочетаться со стремлением прихожан найти «подходящего» кантора, так как И. Рессель, как не раз отмечалось и раньше, имел «глубокий возраст и слабое здоровье, что уже ставило синагогу в критическое положение». Однако подходящей замены тогда все не находилось. Оберкантором с 1 августа 1906 г. был Э. Серватор. Но, как оказалось, временно. В начале 1909 г. на эту должность на один год был приглашен Л.А. Зингерман. Кроме него, кантором тогда был Каллер, дирижером хора С.Е. Гурович. Постоянных хористов было 10 чел., участвовали и временные. В середине 1909 г. на должность оберкантора пригласили З. Квартина из Вены. Но вскоре, к сожалению, для многих, он, «пришедшийся по вкусу прихожанам ПХС, должен был по семейным обстоятельствам покинуть Россию и вернуться на родину». Потому вновь возникла проблема поисков достойной кандидатуры. В 1911 г. И. Рессель был стар, а более молодой Шредер не удовлетворял требованиям прихожан. «И только присутствие опытного С.Е. Гуровича позволяло обеспечить качественное исполнение религиозных песнопений».40

При правлении ПХС была создана музыкальная комиссия, в которую в 1913 г. входили: М.Г. Айзенштадт, И.И. Гинцбург, Б.М. Сапотницкий, Д.Ф. Фейнберг (пред.), канторы Д. Ройтман (главный), И. Рессель и Шифрин, дирижер хора, старосты синагоги, приглашенные специалисты Н.Б. Богуславский, М.А. Гольденблюм, А.М. Давыдов. Кроме того, комитет Общества еврейской народной музыки делегировал в нее И.М. Кнорозовского, М.А. Мильнера, И.С. Окуня и С.Б. Розовского. В отчете записали: «Не раз возникал вопрос о желательности усовершенствования музыкальной стороны синагогальных богословий в смысле восстановления традиционных напевов, до сих пор не утративших силы своего очарования, и вообще улучшения и обновления репертуара молитвословий и песнопений». В 1914 г. отметили, что эта комиссия «остановилась на желательности возрождения богослужебного пения, так как новые веяния часто затемняют специфический тон наших прекрасных старых напевов. Возвращение к старому в этой области может только радовать любителей традиционных песнопений. Само собой разумеется, что возрожденные мелодии нуждаются в современной технике исполнения. Исходя из этого, комиссия наметила: пересмотреть репертуар молитвословий и обеспечить рациональную постановку голосов у мальчиков-хористов».41