Она уткнулась мне в грудь, а я гладил её волосы, вдыхал запах солёного моря, впервые за всю свою жизнь, не сомневаясь в своих желаниях.

– Мирра, – я заглянул ей в глаза, – я не оставлю тебя никогда. Обещаю. Я буду с тобой всегда. Если ты не можешь жить в клане, значит, я буду жить с тобой там, где нам будет хорошо вместе. Я буду руководить кланом, приезжать туда при необходимости или назначу регента, но поверь, я не променяю ни одной минуты с тобой на всю жизнь без тебя. Мирра, ты – моя любовь, ты – моя жизнь…

– Красиво говоришь, принц. Но это лишь слова. Тем более ты говоришь их, когда к тебе прижимается моё обнажённое тело… Вот скольким дамам ты обещал то же самое, Раир?

– Никогда и никому я не говорил таких слов, упрямица! Хорошо, тебе мало простых слов? Вставай. Одевайся, идём, я кое-что тебе покажу.

Мы вернулись в хижину.

Когда-то давно мать оставила здесь две цепочки с кулонами смерть-травы. Она рассказывала, что когда-то этими кулонами древние приносили клятву. Мать сокрушалась, что они с отцом так и не решились на это, кулоны так и остались в этой хижине.

Найдя в старой шкатулке две одинаковые цепочки с одинаковыми кулонами, я показал их своей избраннице.

– Ты знаешь, что это?

– Это смерть-трава. Да, я знаю, назначение этих кулонов.

Глаза её округлились от ужаса.

– Принц, ты сошёл с ума?! Ты знаешь меня всего несколько дней и готов мне приносить клятву на смерть-траве? После одной… ночи? Ты точно не в своем уме.

– Мирра, я точно знаю, чего хочу. Я уверен в своём выборе и знаю, что это всего лишь цепочки и значение они имеют только для нас, в них нет древней магии, это просто безделушки. Но я хочу, чтобы ты была так же уверена в моих словах, как я уверен в своём решении никогда с тобой не расставаться, упрямица. Итак, ты готова надеть этот кулон в знак моей вечной любви к тебе? Ты готова надеть такой же кулон на меня, Мирра?

Она молча взяла безделицу и посмотрела на меня.

– Раир, даже без этих кулонов я никогда не смогу забыть твои нежные голубые глаза. Ты смотришь на меня с такой любовью, с такой страстью… Я никогда не смогу этого забыть.

Я надел на шею девушки цепочку и, стоя у неё за спиной, прошептал на ухо на древнем языке:

– Всегда вместе, любовь моя. Всегда.

Она повторила эти слова и застегнула цепочку на моей шее…

А дальше были безумные дни и бессонные ночи. Три месяца мы прожили в старой хижине. Три месяца, которые пролетели, словно миг. Мы охотились, гуляли по лесу, Мирра плела венки и надевала их мне на голову, приговаривая, что такая корона больше пристала эльфу, чем всё золото и драгоценные камни. Днём она продолжала учить меня, наставлять, рассказывать о своих умениях и талантах. Ночами же мы не знали покоя, она засыпала на моём плече, и я просыпался, когда светлые волосы щекотали нос. Так не бывает, не может быть такого безмятежного, безграничного счастья! И оно закончилось…

Прошло лето, и уже осень подходила к середине, когда однажды утром я не увидел свою упрямицу рядом в постели. Когда я её нашёл, она была уже собрана в дорогу.

– Тебе пора, Раир. Ты должен вернуться. Скоро придёт твоё время, и от тебя будет зависеть всё. Ты должен вернуться в свой клан.

– Может быть, хотя бы позавтракаем? – я попытался её обнять, но она лёгкой тенью выскользнула из рук.

– Нет, поедим по дороге. Мы должны спешить, – она не играла, не смеялась, в глазах читались строгость и решительность. – Я уже всё приготовила, Раир. Идём, пожалуйста, не останавливай меня, я не хочу с тобой расставаться, но твоё дело важнее нас, ты должен спасти всех, Раир. Потом ты сможешь вернуться, если захочешь. Я буду ждать тебя там, у ручья, где мы встретились впервые. Всегда буду ждать, Раир, даже если ты не вернёшься, через месяц, через год, через десятки лет, Раир, буду каждый день ждать тебя у ручья. Не говори ничего, от этого только больнее…

Она повернулась ко мне спиной и уверенно зашагала, направляясь в лесную чащу. И мне ничего не оставалось, как следовать за ней.

Пытаясь понять, что смогло так быстро изменить мою любимую, ищу объяснения в природе. Сейчас я могу это делать без подготовки, это уже просто. Я слышу отклики далёкой битвы. Вижу, как открываются двери в мир демонов, как всё больше разрывается завеса между мирами. Да, я должен спешить. Вижу, как какие-то люди собираются на Большой Совет. Я не знаю их, но по их одеждам понимаю, что это первые лица двух государств. Знаю, что сейчас уже летят вороны в разных направлениях, они хлопают крыльями, отталкиваясь от ветра, разнося вести о встрече. Я вижу, как такой ворон прилетает к моему отцу. На этот Совет должен ехать я, а не отец, не мой брат Ваззин, они не смогут ничего объяснить, не смогут их убедить, они не помнят, что значит быть сильными, они забыл, что значит быть свободными, а я научился этому всему за последние месяцы. Научился у неё, у моей возлюбленной, которая сейчас идёт впереди. Я понял наше предназначение и перестал быть потерянным, я стал истинным сыном Равновесия! И сейчас – мой час. Я должен вернуть Равновесие и остановить всё это. Теперь долг не пугает меня, я знаю, что, когда вернусь, я найду у ручья мою Дикарку, и мы будем вместе, мы будем восстанавливать Равновесие всеми доступными способами.

Я улыбнулся своим мыслям. С Миррой мы ещё не простились. Впереди было больше дня пути, но у меня уже щемило сердце, когда я представил, что покину свою ненаглядную эльфийку. Долг. Теперь я знал, в чём заключался мой долг, моё предназначение.

Близость скорой разлуки угнетала обоих, мы почти не разговаривали, просто молча шли, держась за руки. Не было слов, способных передать наши эмоции, не было нужды давать обещания и в чём-то друг друга уверять. Мы оба знали, что должны сделать, чтобы исполнить своё предназначение. Вот уже слышен хрустальный звон ручья. Мы останавливаемся прямо на берегу.