Туннель для побега был узким, затхлым и темным. Очередное тесное пространство. Я вдохнула, радуясь, что тут хотя бы стою на ногах. Я пыталась не думать о том, что по этому туннелю идти может быть дольше, чем лезть под прачечной.

Чтобы запереть дверь за нами, пришлось неловко толкаться локтями и коленями. Я тянула, пока не услышала щелчок, провела по гладкой поверхности ладонью. Дверь не открывалась с этой стороны, ведь нарушители могли пробраться. Можно было идти только вперед. Дыхание Селено вырывалось короткими порывами на мое лицо.

— Допустим, мы выберемся, — сказал он со скептицизмом. — У тебя есть план, что будет дальше?

Я пролезла мимо него, скользя руками по стенам.

— Мы встретимся с тем, кто нам поможет.

Я надеялась.

— Ты не скажешь, кто это?

— Нет, пока не дойдем, — сказала я.

— Я не буду рад этому человеку?

— Возможно, — я сделала пару шагов вперед. — Идем.

Мы двигались во тьме, шаги были короткими и шаркающими. Я чуть не упала с первой ступеньки лестницы, нога соскользнула с края. Ступеньки были скругленными и неровнями, и мы прижимались к стене, спускаясь.

— Стоило взять свет, — сказал Селено.

— Я напомню в следующий раз.

Он недовольно фыркнул.

Лестница сменилась низким коридором, потолок задевал мои волосы. Пригибаясь, прогоняя страх, что собирался внутри, я шла дальше. Мы миновали неровную кирпичную стену, что возвели за комнатами, чтобы создать проход. У изначальной стены даже была мозаика, я ее нащупала.

Наш путь вел вниз, подальше от королевских покоев. И все равно я замечала, что дыхание Селено становится быстрым и хриплым, чем дальше мы шли.

— У тебя есть вода? — спросил он, когда мы пересекли пороге, и проем начал расширяться.

— Не с собой. Будет, когда мы выйдем.

Он тяжело дышал. Пару минут спустя, когда я подумывала остановиться и отдохнуть, я, хоть и шла осторожно, врезалась в стену. Я отлетела в Селено, он отшатнулся. Мы рухнули на пол.

— Ай, — сказал он.

— Прости, — я потерла лоб и слезла с него, потянулась вперед вслепую. Пальцы задели высокий порог, нашли низкий потолок и брешь в три фута высотой.

— Что такое? — спросил он.

— Проем маленький. Я забыла о нем, видимо, сверху трубы, — Я протянула руку, надеясь, что за проемом просторнее, но ничего подобного. — И этот проем тянется.

— Мы можем идти?

— Думаю, придется ползти, — я вдохнула и пролезла в брешь. Он заполз следом, и я подвинулась, освобождая место.

Приходилось ползти, прижимая колени к животу. Я подвинулась на два-три шага, а потом протянула руку, чтобы понять, что на другой стороне. Мои пальцы скользнули по кирпичу. Я застыла, Селено врезался в меня сзади, не зная, что я остановилась. Воздух тут был спертым, затхлым и старым. Я зажмурилась, дыхание участилось. Жар вспыхнул в крови, волна паники нахлынула от тесного пространства. Я прижала ладони к стенам, руки дрожали.

— Что такое? — спросил он.

Я не могла ответить и покачала головой, но он не мог это видеть.

— Джемма?

Я приоткрыла рот и вдохнула. Я скользнула ногой вперед.

— Ничего, — прохрипела я. — Идем.

Еще пять шагов, и пол с потолком выровнялись. Я протиснулась в проем, встала на дрожащие ноги. Желудок сводило.

Я слышала, как Селено встал за мной. Через миг кончики его пальцев коснулись моего локтя.

— Ты в порядке?

— Да, — сказала я, прошла пару шагов с кружащейся головой. — Идем. Думаю, мы близко.

Я знала, что мы близки к концу туннеля, пол из деревянного и кирпичного стал каменным. Мы были внутри внешних стен, где-то в барьере, окружающем лунные сады. Воздух становился холоднее с каждым шагом, кромешная тьма становилась мглой. Решетка открывалась над головами, впуская слабый лунный свет и заблудившиеся снежинки. Мы миновали другую решетку, а потом третью, и там решетка была ржавой, отчасти прикрытой лозами без листьев. Появился сильный запах мочи.

— Фу, — сказал Селено. — Гуано.

Я посмотрела на блестящий пол, а потом на потолок едва в футе над нашими головами. В тусклом свете я могла разобрать лишь силуэт десятков пушистых маленьких тел, собравшихся вместе. Летучие мыши.

— Хорошее зимнее гнездо, — сказала я.

— Понадеемся, что им уютно.

Я не стала рассказывать, что они вряд ли проснутся от зимней спячки, а шагала по грязному полу. Туннель спускался ниже. Мы были близко к концу. Я шла, вытянув руку. Наконец, когда я начала задаваться вопросом, сколько еще нам идти, пальцы коснулись дерева. Я выдохнула с облегчением.