— Это ваше единственное будущее, — совершенно спокойно ответила я. — Это, или полное уничтожение. Мы не оставляем врагов за спиной.

Неожиданно подавшись вперед, темный широко ухмыльнулся и произнес издевательски:

— «Мы»?

— Несомненно, — с улыбкой подтвердила я. — Мы. Мой великий супруг и повелитель, и я, его бесценная супруга и императрица.

Глава рода Архаэров хищно ощерился. Похоже, упоминание кесаря вновь вернуло его к тому, с чего темный так желал начать нашу беседу.

И успокоено откинувшись в кресло, темнейший паук сплел пальцы, что было вполне зримо, и не столь зримо, но вполне очевидно начал плести сети, прибегнув к словесным выпадам:

— Ты же понимаешь, женщина, что никогда получишь его? Ты говоришь «мы», называешь себя его бесценной супругой и императрицей, но единственная, кого желает Араэден — Элиэ!

И Властитель Ночи выразительно посмотрел на меня. Я вопросительно на него. Выразительность взгляда темного несколько померкла, и он уже несколько раздраженно сообщил:

— Ты должна знать, что император Араэден, мой сын и мой враг…

— Не сотвори себе врага своего, — прервав его, глубокомысленно заметила я тоном главной жрицы храма Матери Прародительницы.

Даже не знаю к чему было это замечание. Полагаю, проблема крылась во второй бутылке вина, но не уверена.

Багровые глаза темного полыхнули алым и он, вновь угрожающе подавшись вперед, практически прорычал:

— Ты должна понимать, женщина, что единственной причиной, по которой я пытаюсь говорить с тобой, является Кьяр! Мой навеки приговоренный высшими сын, чьей судьбой ты являешься, к моему бесконечному сожалению!

А я надеялась, что из этого разговора выйдет хоть что-то стоящее. Как оказалось — напрасно.

— Я вижу тень разочарования на твоем лице, — очень напряженно произнес Властитель Ночи.

— Я действительно разочарована. Крайне разочарована, — проговорила, глядя в его глаза.

Недоуменно покачав головой, Архагарандар выдохнул:

— Женщина, я только что открыто сообщил тебе то, что император Араэндер несомненно скрыл — ты предназначена моему сыну! — он осекся и тут же исправился: — Ты судьба, жизнь и дыхание Акьяра! Ты избрана ему богами! Ты…

— Как мало вы обо мне знаете, — улыбнулась я.

Улыбнулась устало, хотелось бы спать, а не продолжать этот бессмысленный и становящийся все более бессмысленным разговор.

— И к слову — ваши боги, насколько я знаю, в принципе пытались избавить реальность от вашего темного в ней присутствия, вследствие чего вы оказались здесь, в Нижнем мире.

Архагарандар Властитель Ночи глубоко вздохнул, очень медленно выдохнул, и судя по звукам находились мы сейчас конкретно в главе рода Архаэров, а затем выговорил:

— Кари Онеиро, великая Черная звезда, ты не осознаешь того, что слышишь. Ты. Разрушила. Сотворенное богами! Ты! Пробудив чувства в том, кто не мог их испытывать. Увидев того, кто был сокрыт от глаз. Ты — его Предназначение! Его Предсказа…

— Вот только давайте без предсказаний и пророчеств, — откровенно взмолилась я.

Темный осекся на полуслове, потрясенно глядя на меня. Я же, ощутив ноющую головную боль, в очередной раз подумала, что вторая бутылка была определенно точно лишней!

И что еще совершенно определенно было лишним, так это попытка Властителя Ночи проявить участие в моей судьбе и жизни.

— Пойми, женщина, — наставительно произнес он, — ты можешь всю жизнь наивно верить в несуществующую любовь своего «повелителя и супруга», а можешь обрести счастье в объятиях того, кому предназначена и для кого затмила все существующее. Ты…

Я устала. И уже собралась позвать кесаря, когда услышала:

— Скажи да, и мы…

Раздраженно воззрившись на Властителя Тэнетра, с насмешкой спросила:

— И вы «что»?

Темный промолчал.

Устало улыбнувшись, я вспомнила историю, рассказанную Мейлиной о трех кинжалах в сердце кесаря и тихо сказала:

— И вы — ничего. Вы ничего не сумели сделать без помощи элларийки Элиэ тогда, год назад, вы ни на что не способны без помощи того, кто нанесет императору удар в спину сейчас. Решили повторить успех прошлого мероприятия?

Молчание было мне ответом. Напряженное, полное ненависти молчание.

Что ж, на основании того, что я знала о Властителе, я имела все основания для того, чтобы ответить ему тоже. Но даже в этих условиях, я не могла не задать вызывающий лично у меня искреннее недоумение вопрос: