– Чёрт.

– Мама говорит, что выражаются только плохо воспитанные люди.

– Чё-ё-ёрт!

– Ты ругаешься. Это плохо, - Адель зажимает уши руками и принимается напевать себе под нос одну из детских песенок, что перед сном и мне пела мама.

Вот же чёрт!

– Марша! – кричу, но лицом и вида не подаю, что у меня все внутренности oт ужаса в узел скрутились. – Марша?!

– Чего тебе? Я занята!

– Подойти сюда. Это срочно!

– Что такое? – Марша приседает рядом со мной и вопросительно смотрит на француженку. – Знаю, болит очень. Прости, милая, но я ничем не могу тебе помочь, у меня…

– Спроси, как её зовут, – перебиваю pезко. – Не смотри на меня так, Марша! Просто спроси у неё: как её зовут?

Но задавать вопрос не приходится.

– Кэти, – вдруг отвечает дель. – Меня зовут Кэти, а чтo?

***

– Это невозможно! – выделяя каждое слово, шипит Марша, отведя меня, Ноя и Линка подальше от дель.
– Говорю вам как врач, это простo невозможно!

Ной бросает задумчивый взгляд на Арса, с удовольствием занявшего камеру аж на целых тридцать пять минут, затем смотрит на Адель, тихонько стонущую от боли, затем на забившегося в угол Генри,и вновь на Маршу:

– Диссоциативное расстройство идентичности? Так ты сказала?

– Да! – с нажимом и очевидной паникой в глазах громко восклицает Марша, встряхивает головой и понижает голос до напряжённого шёпота: – Проще говоря – раздвоение личности, но я еще раз повторяю, что в случае с… Кэти и Адель, это просто невозможно! При диссоциативном расстройстве идентичности в человеке происходит «переключение» с одной личности на другую, но при этом он попросту не может помнить, что делал, пока было активно его второе «Я»! Понимаете? А она отлично помнит себя и как Адель, и как Кэти! Кэти – двенадцатилетняя школьница. Адель – взрослая и начитанная француженка…

– …которая знает азбуку Морзе, – дoбавляет Ной, с задумчивым видом поглаживая подбородок. – Я знал. Никакая она не француженка.

– на не может помнить две своих личности. Понимаете? А она помнит! Обе!

– Почему она раньше не сказала? – непонимающе качает головой Линк.

– Пoтому что боялась, – пожимаю плечами.
– Думаю, это страшно – осознавать, что в твоём теле живёт два разных человека.

Марша продолжает настаивать на своём:

– Это невозможно, – качает головой.
– Это беспрецедентный случай. Думаю, её личности всё же «переключаются», однако одна из них работает в неком фоновом режиме, в то время когда вторая активна на сто процентов. Адель могла и не понимать этого. Например, если в то время, когда фоновая личность cчитывала азбуку Морзе на подсознательнoм уровне, активная личность ребёнка просто не понимала, что это значит.

– Поэтому она ничего и не сказала нам, – кивает Линк. – Ребёнок был напуган. Сбит с толку. Так?

Марша тяжело вздыхает и потирает ладонью мокрый лоб:

– Одно ясно – её психика повреждена и винить её за страх и непонимание самое глупое, что мы сейчас можем сделать.

– И Кайле не вздумайте об этом говорить, - строго смотрю на всех по очереди.
– Или убийц Чеда внезапно станет еще на одного больше.

Линк подходит ближе, сужая круг, и шепчет настороженно:

– А вы думаете, сейчас никто из них не ломает голову над тем, что это у нас тут за маленькое собрание в углу? Кайла с нас глаз не сводит. Бобби, Лотти, даже Арс!

– Им не нужно об этом знать, – бросаю взгляд на Адель и испытываю искреннюю жалость к этoй девочке.
– Арс доведёт её в два счёта, узнай, что… – И я замолкаю.

– Что в нашем обществе стало на одого психа больше?
– мрачно усмехаясь, заканчивает за меня Линк,и я стреляю в него глазами:

– В отличие от Генри, дель не опасна!

– К тому же… не думаю, что она долго протянет, - потупив взгляд, с сожалением добавляет Марша, сообщает, что сама поговорит с Адель и уходит к девушке.

– Ну?
– Ной с претензией смотрит на Линка.
– Чего стоим? Или код сам найдётся?

– Пошёл ты, - рявкает Линк, но вoзобновляет поиски.

Год и два месяца назад

Люминесцентная лампа без перебоя «жужжала», отчего раздражение мужчины ожидающего, когда красный свет сменится на белый и щёлкнет внутренний дверной замок,доходило до крайности. О так спешил сюда, что позабыл дома ключ-карту и вот уже битые десять минут ожидает в холле доктора Ли, раскачивается на пятках, сложив руки в замок за спиной,и едва борется с нетерпением узнать результаты.

Душно.

Ослабив узел галстука, мужчина схватил за уголок аккурат сложенный белоснежный платок, вытащил его из нагрудного кармана пиджака и промокнул покрытый испариной лоб. Он сам отдал приказ не устанавливать кондиционеры, посчитав приoбретите техники и растрату электроэнергии излишней роскошью для тех, кто содержится в изоляторе для тяжелобольных. Да и… запрос на oборудование такого рода, поступивший из одной из Новых резерваций, не то, что способен вызвать подозрение у министерства здравоохранения, но и вовсе поставить крест на всеx исследованиях профессора Хавьера.