Она не заметила, как Каридан оказался рядом, но это было не удивительно в ее состоянии. Он не стал ничего говорить, просто мягко отстранил ее, сам открыл рот Зилде, вставил повязку между зубов, помог перевязать рану.

– Успокойся, - шепнул он на ухо Айви.
– Они смотрят на тебя и верят тебе.

– Я не уверена, что смогу...

– Я уверен. Ты знаешь, что произошло, и это огромный плюс.

– Каридан, у меня может просто не быть всех трав для лекарства!

Он и теперь остался невозмутим:

– Тогда наведаемся к Санкотону.

– Это же преступление!

– Которое я беру на себя. Делай, что нужно, а травами я тебя обеспечу. У тебя получится, так что ничего не бойся, пока я рядом.

Она верила ему, как остальные верили ей - без доказательств, просто потому, что он был спокоен и силен.

А ведь Санкотон, который жил по соседству, не поторопился сюда, хотя наверняка должен был слышать крики и видеть убегающую толпу. Да и вытяжку из черной водоросли сможет получить не каждый! В этом свете, его тайный визит в трактир в день, когда его поймала Зилда, приобретал совсем иной смысл.

***

Стрела пробила яблоко ровно посередине, рассекая плод на две одинаковые половины. Эсме и глазом не моргнула, она знала, что так будет. Пора увеличивать расстояние.

Реакция Раиле была более эмоциональной:

– Потрясающе! С каждым разом у тебя получается все лучше!

– Не уверена, в прошлый раз было так же.

– Сейчас ты стреляешь лучше, чем королевские воины. Ты хоть понимаешь это?

– Значит, они недостаточно хороши, - пожала плечами Эсме.
– Раз их может в чем-то превзойти двенадцатилетняя девочка - разве это не очевидно?

– Твоему телу, может, и двенадцать, но мы знаем, что твоей душе намного больше.

Эсме хотела реагировать на похвалы равнодушно, как и полагается истинному воину. Однако пока у нее не получалось: щеки вспыхивали от удовольствия, выдавая ее чувства.

– Я хотела бы еще потренироваться, - сказала она.

– Позже, у меня есть дела. Может быть, вечером.

То, что ей позволили обучаться на настоящем оружии, было исключительно заслугой Раиле. Сначала сестры и слышать об этом не хотели. В мире спокойствия и веселья, которым они хотели сделать этот дворец, стрелы и мечи казались лишними.

Однако Раиле настояла, потому что знала, что ее воспитанница умирает от тоски. С тех пор, как уехал Инрис и она перестала выходить за стены сада, Эсме не знала, чем занять себя. Она становилась старше, игрушки больше не увлекали ее, она перечитала все книги в библиотеке. Она готова была взбунтоваться, пока Раиле не стала на ее сторону.

Сестры дали добро, но только при одном условии: Раиле лично отвечала за все, что происходило на таких тренировках. Поэтому, уходя, она забрала с собой лук и стрелы.

Эсме расстроилась, но не сильно. Она неплохо потренировалась сегодня, узнала свои слабые места. Теперь настало время пробежки. Для этого ей даже выдали комплект мужской одежды, потому что платье постоянно путалось в ногах и она падала. Бег был самым безобидным из ее развлечений, и сестры не стали запрещать его Эсме.

Она и сама не знала, для чего тренируется так упорно. Женщине все это не нужно, но иначе она уже не могла. Ее день был более насыщенным и строгим, чем у солдат, обучавшихся в деревне: Эсме бегала вдоль стен, лазала по деревьям, училась драться деревянным мечом, стрелять, метать ножи. Ей было неспокойно, если ее вдруг отвлекали, она должна была успеть все.

Она никому не говорила об этом, но так ей проще было сохранять память об Инрисе. Эсме делала все то, что они делали бы вместе. Это было единственным секретом, который она хранила от Раиле - сестра не похвалила бы ее за такие неразумные мысли.

Большую часть времени Эсме оставалась одна, и так ей было намного проще. Другие девочки с их предсказуемыми играми больше не казались ей ровней, а в последнее время с ними и вовсе происходило что-то странное. Они болели все чаще, стали слабыми, вялыми и сонными. Эсме думала, что ей чудится: может, она просто превзошла их настолько, что на ее фоне они кажутся беспомощней, чем есть на самом деле?

Но закрыть глаза на правду оказалось невозможно. Даже сейчас, когда она бегала, сады пустовали. А ведь раньше девочки в такую погоду старались как можно больше времени проводить на свежем воздухе! Теперь-то уже нет, они могли часами лежать на кровати без движения. Эсме боялась, что и с ней такое случится, поэтому не позволяла себе никаких послаблений.

Завершив два круга, она в изнеможении упала на траву, пытаясь отдышаться. Эсме улыбалась небу: она пробежала больше, чем собиралась. Значит, с ее телом все в порядке, она не умирает!