Я покрутил фигурку в пальцах. Грубо вырезанная ножом, она напоминала нечто среднее между чебурашкой и микки-маусом.

– И что это за чебурашка?
– я вернул ей фигурку.

– Это слоник, - она обиженно поджала губы.

– А чего хобот такой маленький?

– Ну не получился! Между прочим, я очень долго возилась с этим фетишем. Короче, смотри сюда.

Она размахнулась и швырнула фигурку в пень. При ударе та с треском раскололась пополам, а по дереву с хрустом быстро поползла изморозь, полностью охватывая его и активно испаряясь, будто на него жидким азотом плеснули.

– Сейчас эта деревяшка проморожена насквозь очень низкой температурой. Это ненадолго, скоро начнет оттаивать, так что смотри сюда, - она показала мне кулак, которым, казалось, держала пустоту.
– У меня в руке хлыст, но ты его не видишь. Однако я докажу, что он есть.

Альвина размахнулась и щелкнула незримым хлыстом по пню, разнося его в замороженные щепки. Я стоял и молча охреневал от происходящего. В памяти всплыло, как она сказала, что я не смогу ее изнасиловать, теперь мне понятно, почему. Одна такая фигурка, прилетевшая в меня, и я - ледышка посмертно.

– Это что, и я смогу такое делать?

– Не, вот конкретно эту штуку не сможешь, но многое похожее - да. Теперь идем отсюда, - она схватила меня под локоть и потащила в сторону.
– А то вдруг нас тут заметят. Ну и как, теперь ты мне веришь?

После подобного представления сложно было бы не поверить.

Прежде чем отправиться ко мне, она попросила доставить ее до дома, где собрала в рюкзак вещи, и уже вместе с этим набором мы доехали до меня. Я открыл ей дверь своей квартиры. Она с любопытством шагнула внутрь и сразу споткнулась о дверной проем.

– Осторожнее, - пробормотал я, поймав ее под локоть.

– Спасибо. О, у тебя две комнаты! Прикольно.

Она быстро разулась и пошла обследовать дом. Мне не нравилась повышенная степень наглости с ее стороны, но ради Лисс я решил как-нибудь с этим свыкнуться.

– Спать будешь вон там, - я показал на комнату Алисы.

– Это твоя кровать?
– она вошла внутрь и с наивным любопытством осмотрелась.

– Нет. Обычно здесь спит Лиса.

– А. Ладно, - она сбросила рюкзак на кровать и залезла в него, и тут я вспомнил.

– Кстати, ты так и не рассказала, откуда знаешь этого... Хозяина. Бр-р, жуткое имя.

– Ничего, привыкнешь быстро, - она отмахнулась и достала плеер с наушниками-"капельками", из которых доносилась музыка из категории транс.
– Видишь ли, все очень сложно. Мы с ним давно знакомы. И он меня ненавидит.

– За что?

– Я ему все время мешаю. Собираюсь сделать то же и в этот раз. Есть кофе?

– Хм...
– как же быстро она меняет темы диалога.
– Есть. Растворимый.

– Отлично. Как раз такой я и люблю. А теперь, пожалуйста, оставь меня одну до утра. А завтра я начну учить тебя.

– Учить меня? Я думал, мы будем продумывать план, как вытащить Алису из лап этого зазеркального ублюдка.

– План уже есть. Именно поэтому я стану учить тебя настоящему шаманизму, - она усмехнулась.
– А теперь давай телефон и по возможности покинь комнату.

– Отлично, в моем же доме у меня отжали мобилу, - пошутил я, протягивая ей трубку.

Она странная. Но я решил пока не обращать на это внимание, мало ли странных людей. Альвина, по крайней мере, не из зеркала вышла, как тот, а вроде бы нормальный человек. Искупавшись и поужинав, я лег спать. Ворона все это время комнату не покидала, хотя я слышал, как она там что-то неразборчиво бормотала, ну и черт с ней.

В середине ночи меня что-то разбудило, хотя я сам не понял что. Присутствие. В отблесках огоньков моей музыкальной аппаратуры, отражая блеклый зеленый и синий свет обнаженным телом, стояла она. Лицо было видно очень плохо, лишь части очертаний носа и скул. Она словно нарочно стояла так, чтобы огоньки индикаторов освещали тело, а не лицо. Черные волосы каскадом спадали на плечи, но их длины было недостаточно, чтобы прикрыть грудь. В правой руке она держала металлическую пластинку на тонкой цепочке, которую обычно носила на шее. А там, под ее мальчишеской одеждой, оказывается, скрывалось красивое тело. Даже очень. Изгибы плавные, правильные и приятно округлые. И снова мне показалось, что у нее по глазам пробежался светлый перелив, который здесь, в темноте, был ну очень уж заметен. Или это отблеск с улицы?

Она наконец шевельнулась: отбросила пластинку к дверям, а сама подалась вперед и коленом оперлась на край кровати, стягивая одеяло, явно намереваясь оставить меня без последней, не считая трусов, прикрывающей тело детали. Вспомнилось, как то же порой делала Лисс. Пока я вообще соображал и просыпался, ее фигура уже соблазнительно встала на четвереньки. Ладони оперлись на кровать по бокам от пояса, а губы опустились мне на живот... Вашу мать, я не железный!

– Ох, черт...
– выдохнул я.